— Oui, я отказалась.

Савитар покачал головой.

— А когда мы осудили Рена, ты не лгала членам совета?

— Нет, я говорила то, во что верила и что считала правдой.

— Ты уверена?

— Absolument. Да.

Савитар устало вздохнул и почесал подбородок.

— Ло, из всех членов совета ты лучше всех понимала. О чем ты думала?

— Я думала о том, что Константин, как Глава этого совета, должен был быть предупрежден. Его преследователи пришли и приставили нож к горлу моей единственной дочери, они угрожали моим сыновьям. Если бы я не заботилась о правилах, я бы их уничтожила. Поэтому я подумала, что было бы справедливо предупредить Константина о том, что эти люди, — она буквально выплюнула это слово, — не чтут правил убежища, а так же, чтобы он не утруждался в поиске убежища.

Савитар подался вперед.

— Лиманий — это убежище. Рассказав отмеченному врагу, где найти тех, кто был послан убить его, это не есть соблюдение закона. Что насчет другого обвинения?

— Блэкмор — свинья. Его сын напал на Рена в переулке, где мы и поймали его. Потом он снова напал на мою дочь, которая старалась помочь Рену.

— У меня есть свидетельские показания от десяти членов их стаи, которые утверждают, что именно Рен ударил первым.

— Только в целях самозащиты.

— Он первым пролил кровь, и… — от голоса Савитара кровь стыла в жилах. Но Мамаn не отступала, и Эйми вновь почувствовала уважение к своей матери.

— И Блэкмор убил бы его на месте, если бы я отдала его им. Я бы даже врагу не пожелала смерти от рук отморозков.

Савитар поднялся и некоторые члены совета издали сдавленные возгласы. Мамаn даже не пошевелилась. Савитар приблизился.

— Если то, что ты говоришь, правда, почему ты не известила меня?

— Я не думала, что это стоило того, чтобы беспокоить Вас.

Савитар остановился рядом с ее креслом.

— Ты ошиблась. С этого момента твоя лицензия приостановлена на шесть месяцев. Еще одно нарушение и это случится навсегда.

Савитар повернулся к Вэйну.

— А ты. Я же сказал тебе привести с собой своего брата.

Теперь настала очередь Вэйна не выдавать своих эмоций.

— Я не знаю, где он.

Савитар окинул его недовольным взглядом.

— Ты действительно ожидаешь, что я поверю в это?

— Это правда.

С большим парнем это не прошло. Савитар выглядел так, будто готов был низвергнуть всех их в ад.

— Очень хорошо. Я вижу, тебе нужен стимул, чтобы ты подчинился мне. Или Фанг предстанет здесь перед судом в течение 48 часов, или я уничтожу стаю Катталакис. — Он пристально посмотрел на Фьюри. — Обе стаи и каттагарийцев и аркадианцев. Заседание закрыто!

Он проревел последнее слово и исчез.

Заметно потрясенные члены совета стали исчезать, успев сделать несколько колких замечаний по поводу Фанга и Пельтье. Шокированная тем, что произошло, и, понимая, что все это случилось по ее вине, Эйми подошла к матери.

— Мамаn…

Не было заметно даже намека на эмоции. Но Эйми чувствовала их. Она знала, как тяжело ей было. Без лицензии любой мог напасть на них. У них не было убежища. Все, что Мамan с таким трудом создавала, рухнуло.

Что я наделала?

Дев опустился рядом с их матерью.

— Мамаn, все будет хорошо.

Она взяла его руку в свою и стала изучать ее, словно первый раз увидела ее размеры.