Наблюдая из окна, она дождалась, пока последний студент скрылся за углом, и принялась быстро складывать в сумку спрятанные от чужих глаз тетрадки. Услышав стук в дверь, она решила, что вернулся кто-то из своих, быстро задернула «молнию» на сумке и, не поворачивая головы, бросила:

— Я все равно никуда не пойду!

Кто-то молча зашел в комнату и прикрыл дверь. Щелчок замка заставил ее быстро обернуться, в груди все оборвалось: в углу стоял Алексей.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она изменившимся голосом, в котором зазвучали металлические нотки.

— Я очень давно тебя не видел, — не сводя с нее глаз, ответил он.

— Насколько я знаю, в отличие от Филевского, очки тебе пока никто не прописывал. Я, например, вижу тебя достаточно часто.

Леша ответил ей виноватым взглядом и едва заметно улыбнулся уголками губ. Но на Тамару это подействовало совсем не так, как ему хотелось.

— Что ты лыбишься? — завелась она. — Что ты вообще делаешь в этой комнате? Меня что, завтра снова вызовут в деканат? Или на сей раз в ректорат? Тебя здесь больше не ждут, понимаешь? Ты выбрал себе в институте самую достойную невесту, вот и уходи! — угрожающе добавила она.

— Выбрал. Но не ту, что все считают.

— Слушай, уходи, — с трудом сдерживая себя, повторила Тамара. — Да оставь же ты меня в покое наконец! Уходи! — подскочила она к Алексею, толкнула в грудь и попыталась открыть дверь за его спиной.

Сделать это было непросто: прислонившись всем телом, Леша не давал ей приоткрыться даже на миллиметр. Возвышаясь над Тамарой почти на голову, все с той же улыбкой он спокойно наблюдал за ее действиями.

— Да отойди же! — воскликнула она.

— Ни за что, — покрутил он головой. — Я давно ничего подобного не видел и не слышал. Кричи, ругай, можешь даже ударить.

Услышав это, Тамара замерла, опустила руки и отступила назад.

— Леша, умоляю, уходи… Ну зачем весь этот спектакль?

— Это не спектакль… Я больше не могу ждать и хочу поговорить о нас прямо сейчас, — неожиданно серьезно произнес он. — Я хочу, чтобы ты знала: никакой свадьбы с Тишковской не будет. Двадцать четвертого я защищаю диплом, потом военные сборы, а осенью я уезжаю по распределению вместе с тобой.

Тамара замерла, затем отошла к окну.

— Я не смогу тебя простить, — честно призналась она.

— С годами прощается и не такое.

Его слова произвели на Тамару странное действие. Что-то ей не понравилось, но что, она пока не могла понять.

— Простить — значит забыть. Не получится Леша, я не смогу забыть весь этот кошмар. Даже с годами, — и вдруг она поняла, что ее задело. — А тебе не кажется, что это подло — исчезать накануне свадьбы? Ты подумал, как будут чувствовать себя невеста и ее уважаемые родители? Ведь гости небось ого-го какие приглашены?! Кольца обручальные куплены… Ведь куплены? Да? А уж о Лидином свадебном наряде весь институт судачит!

— Я не собираюсь на ней жениться. Она не интересует меня как женщина, — твердо ответил Алексей.

— А раньше, значит, интересовала?

— Тома, я пришел сюда не для того, чтобы выяснять отношения! — не выдержал он. — Еще навыясняемся.