«По крайней мере, — подумал старый Ученый, — эта лихорадочная деятельность ведется в нужном направлении и, кажется, должна принести плоды. По сухим таблицам и графикам можно представить себе, как переделанный Плот смещается на рискованную траекторию вокруг Ядра. Эти трезвые Ученые и их помощники разработали самый честолюбивый проект, когда-либо задуманный человеком со времени постройки самого Плота».

И вот теперь явился Горд со своими каракулями… и со своими обескураживающими новостями. Холлербах снова посмотрел на все еще ругающихся Горда и Джаен, глазами нашел Деккера. Лидер Плота невозмутимо стоял у стола.

Холлербах облегченно вздохнул. Сейчас следует во всем полагаться на Деккера.

— Пожалуйста, инженер, давайте еще раз, — сказал он Горду. — И теперь, Джаен, постарайся вести себя разумно. Ладно? Взаимные оскорбления ничему не помогут.

Вся багровая, Джаен сердито посмотрела на него.

— Ученый, я… был… главным инженером Пояса, — начал Горд. — Я достаточно хорошо знаю поведение металлов в экстремальных условиях. Я видел, как они текли, словно пластмасса, становились хрупкими, как гнилое дерево…

— Никто не сомневается в ваших достоинствах, Горд, — сказал Холлербах, не в силах скрыть раздражения. — Переходите к сути.

Горд постучал пальцами по своим записям.

— Я рассмотрел приливные напряжения, которым подвергнется Плот при сближении с Ядром. А также подсчитал скорость, которую должен иметь Плот для выхода из Туманности. И могу сказать вам, Холлербах: у вас нет никакой надежды. Все тут, вы можете проверить…

— Проверим, проверим, — махнул рукой Холлербах. — Объясните на словах.

— Сначала о приливных силах. Ученый! Напряжения, которые разовьются в металле, разорвут Плот на куски задолго до приближения к Ядру. И все эти причудливые сооружения, которые ваши умники собираются возвести на палубе, просто-напросто сметет, как спичечные коробки.

— Горд, я не могу с этим согласиться, — взорвалась Джаен. — Когда мы будем перестраивать Плот, то по ходу дела укрепим некоторые секции. Не сомневайся, наши предложения выдержат самую жестокую критику…

Горд смотрел на нее и молчал.

— Проверишь его расчеты, Джаен, — прервал девушку Холлербах. Продолжайте, инженер.

— Кроме того, вы не учли сопротивления воздуха. При такой скорости, в условиях самой большой плотности воздуха в Туманности, любые выступающие части Плота просто сгорят, как метеоры. Вы устроите только эффектный фейерверк, и больше ничего. Послушайте, мне жаль, что это звучит столь обескураживающе, но ваш план просто нереален. Это физические законы…

Деккер наклонился вперед.

— Рудокоп, — мягко сказал он, — если ты говоришь правду, тогда мы, вероятно, обречены на медленное вымирание в этом вонючем месте. Однако, если я способен правильно судить о людях, подобная перспектива не слишком тебя расстраивает. У тебя есть другое предложение?

На лице Горда медленно появилась улыбка.

— Ну что ж, так получилось…

Холлербах откинулся на спинку кресла.

— Какого черта вы не с того начали?

Улыбка Горда стала еще шире.

— Если бы вы удосужились спросить…

Деккер хлопнул ладонью по столу.

— Хватит словесных игр, — тихо сказал он. — Продолжай, рудокоп.

Улыбка Горда тут же исчезла, в глазах мелькнул страх, и Холлербах вспомнил, как много пережил этот безобидный маленький человек.