| Убить обоих... Господи". - Даниил! - услышал Вязников за спиной быстрые шаги. - Погоди! Репин догнал его и пошел рядом. - Решил меня проводить? - хмуро сказал Даниил. К остановке подходил троллейбус, если его пропустить, то ждать следующего придется полчаса, не меньше. - Извини, мой номер... - Постой, - Репин взял Вязникова за локоть и развернул к себе. - Скажи мне только две вещи. Во-первых, почему ты говорил о знании, тогда как достаточно веры? Просто играл словами, чтобы сбить с толку Антона? - Я не... - Не надо со мной так! Я тебе сразу второй вопрос задам: это ведь не случайно получается? Менять равновероятные события. Ты умеешь сам. Во всяком случае, грохот в комнате - твоя работа. Я смотрел в этот момент на тебя и видел - ты подумал, нахмурился, решил, тут все и произошло. И в машине тоже, хотя там было темно, и я не видел твоего лица, а потому не могу ручаться. Я прав? Даниил проводил взглядом удалявшийся троллейбус и попытался потихоньку высвободить локоть. Убедившись, что проще справиться с волчьим капканом, Вязников спросил: - А ты не боишься так со мной? - Значит, я прав? - настойчиво повторил Илья. - Я с этим который месяц живу! Все время приходится себя сдерживать и не всегда удается, я же человек, в конце концов, а не машина! - Значит, и Митрохина... - Он был подлецом! Господи, каким же он был подлецом! То, что он крал научные идеи и результаты, - ты думаешь, это было все? Это ерунда по сравнению... Над Машей он издевался, как мог, она ко мне прибегала, рассказывала, потому что больше никому не могла, даже подругам, а меня считала вроде диктофона - и сказать все можно, и никто не узнает, потому что дальше не пойдет. Сколько мне всего выслушать пришлось! Я человек или нет? Я все время сдерживался. Долго. А когда меня на пикник пригласили, решил. - Но ведь о журналах во дворе Тихомирова ты не мог знать, - с недоумением проговорил Илья. - А зачем мне было о них знать? Господи, ты же физик по образованию! Подумай сам: зачем мне было знать о Тихомирове? Теорема Вязникова гласит: обмениваются события, обладающие равными вероятностями. И все! Все! Достаточно знать, каким будет одно событие, а равновероятное ему природа найдет сама, это ведь естественный процесс, как сопротивление току или турбуленция. - В радиусе действия твоих способностей? - Какой еще радиус действия? Нет никакого радиуса действия! Второе событие может произойти где угодно - на Марсе, в туманности Андромеды, в соседнем переулке! - Подожди, - забормотал Илья. - Но ведь, тем не менее, рвануло в ближайшем селе, а не где-то там... - Дорогой Илья, - Вязников неожиданно успокоился и резким движением высвободил наконец свой локоть. - Владимир умер в четырнадцать часов восемь минут с секундами. А журналы во дворе Тихомирова взлетели на воздух в пятнадцать часов тридцать две минуты, и это мне сказал старик из соседнего дома, который все видел в окно и засек время. Господин Ромашин не удосужился даже расспросить соседей! - Ты хочешь сказать... - Нет между этими событиями ничего общего! - отрезал Даниил. - То есть, происшествие у Тихомирова, конечно, результат действия теоремы Вязникова, но - результат спонтанный, таких знаешь сколько каждую минуту происходит в нашем разнообразном мире? Перечислить? Начиная с обычных шаровых молний и кончая всякими там летающими тарелками и черт знает чем еще! - И те тринадцать случаев, о которых мы говорили... - Не знаю. Что-то наверняка было связано, что-то - нет. - Если сейчас ты захочешь, чтобы я вспыхнул, как Митрохин... - Или чтобы под тобой провалилась земля, - насмешливо сказал Даниил. Наверное, так и произойдет. - Тебе это нравится? - воскликнул Репин. - Что - это? - Сила. - Это не сила, Илья, - вздохнул Даниил. - Это слабость. Если бы я был сильным, никто никогда не узнал бы о том, что существует такая теорема. Если бы я был сильным, Илья, то покончил бы с собой сразу, как только доказал теорему. Я хотел, но... Я слабый человек, я хотел жить. - Покончил с собой? - удивился Репин. - О чем ты? - Ты прекрасно понимаешь - о чем. |
