Нужно было найти пути подъема по скалам и ледникам горного исполина и попытаться достигнуть его вершины.

Штурм пика Сталина назначили на 1933 год.

Медленно сняв с плеч тяжелые рюкзаки, альпинисты сели на землю. Один из них, плотный, коренастый, широкоплечий, вынул карманный альтиметр и определил высоту.

— Четыре тысячи шестьсот метров. На такой высоте, Данила Иванович, летчики уже надевают кислородную маску, — сказал он спутнику.

Альпинисты осмотрелись: да, во время первой разведки они выбрали самое подходящее место для лагеря. Отсюда можно по леднику, покрытому глыбами и трещинами, выйти на острое восточное ребро пика Сталина. Вот оно, это восточное ребро — единственный путь к вершине.

Высоко на склоне пика задымилось вдруг белое облачко. Оно не поднималось вверх, а, быстро увеличиваясь, катилось вниз. За ним сорвалось еще одно. Донесся глухой грохот лавин. Альпинисты молча проследили, как снежные потоки, увлекая за собой тяжелые камни, пересекли их будущий путь к вершине…

К ледниковому лагерю подошла вторая группа альпинистов и за ней — носильщики. Это были горцы, привычные и к холоду, и к разреженному воздуху, и к ходьбе по крутым склонам. Но и они были сильно утомлены.

— Пришли? Конец? — спросил один из них, обращаясь к альпинистам.

Коренастый рассмеялся:

— Видишь? Вон туда пойдем!

Он показал на ребро пика, полузакрытое облаками. Ребро чернело отвесными скалами, нависшими над пропастями.

— Ух! — зажмурился носильщик.

Другие покачали головой: наверно, Евген шутит. Как можно туда подняться? Разве у людей есть крылья?

— Данила Иванович! — обернулся Евгений Абалаков к своему спутнику. — Как по-твоему: дойдут они до «пять шестьсот»?

Данила Иванович Гущин утвердительно кивнул и принялся развязывать рюкзак. Носильщики собрались в кружок и оживленно заговорили на своем гортанном языке, временами поглядывая на страшные ребра скалы. Там, наверху, — «тяжелый воздух», он давит грудь, им нельзя дышать. Да что говорить — Евген с Данилой сами убедятся в этом, если попробуют подниматься выше!

Носильщики и не подозревали, что альпинисты во время первой разведки уже побывали на ребре и там, где альтиметр показал 5600 метров, выбрали место для высокогорного лагеря.

До вершины от ледникового лагеря оставалось около трех километров. Чем выше, тем труднее будет идти. Кроме «5600», понадобятся еще другие промежуточные лагери. Успешность восхождения будет зависеть от хорошей подготовки, точного расчета, дальновидной предусмотрительности. Одной смелости тут мало: нужны выдержка, умение выждать.

Альпинисты использовали короткий отдых для того, чтобы научить носильщиков самым основным приемам горовосхождения.

Подъем к лагерю «5600» начался утром. На полдороге у многих появились признаки горной болезни — головная боль, сильная одышка, рвота. В разреженном воздухе уже не хватало кислорода, а до вершины оставалось больше двух километров, и путь к ней был неведом.

Лагерь «5600». Крохотная площадка, на ней — четыре палатки, таких маленьких, что в них можно забраться только ползком. В легких спальных мешках из шелка, согреваемые прослойкой гагачьего пуха, лежат восходители. На большинство из них надежда плоха: они совершенно измучены горной болезнью.

Вечереет. Внизу плывут облака. Солнце садится за дальние хребты.

Абалаков сосредоточенно рассматривает ребро пика. Закат резко подчеркивает черными тенями все выступы, неровности, впадины. Если бы под рукой была глина, Абалаков мог бы тут же вылепить макет ребра. Зорким, цепким глазом художника и скульптора он отмечает то, что может пригодиться завтра.

Потом вынимает блокнот и делает набросок.