— Н-нет… то есть… ну, я еще писала сценки для школьных конкурсов, — удалось выдавить ей.

— Часто бываете в театре?

— Д-да… но тоже в основном организованно… в смысле с классом.

— Понятно, — кивнул он и обратил задумчивый взор к окну.

В профиль он стал похож на математика, составляющего сложное уравнение. И пока он его составлял, прошла определенно целая вечность. После чего он вдруг обернулся и улыбнулся заговорщицки, как школьник:

— А ведь бывает, человек прыгает с места сразу на три метра — просто ему не объяснили, что начинают обычно с одного!

Вероятно, в этом замечании заключалось нечто смешное. В ответ она тоже добросовестно попыталась изобразить улыбку.

— Правда, образ вашей Беатриче несколько расплывчат, — с неожиданным раздражением сообщил он, и сердце ее тут же упало. — И потом, все эти «со вздохом встает» и «не оборачиваясь, с каменным лицом» — это уж, извините, не ваше ведомство! Это уж наши режиссерские заботы!

После этого он взглянул на ее лицо и немного смягчился.

— Впрочем, аура слов Данте, безусловно, присутствует… — прибавил он и сделал плавный жест в воздухе, после чего снова принялся за свое уравнение.

Минула еще одна вечность. У Вероники уже не осталось сил ни думать, ни чувствовать. Она тупо ждала конца процедуры.

— В общем-то мы уже обсудили это в кругу… так сказать, в коллективе, — заговорил он новым, официальным голосом. — И хотя репертуар на будущий год уже практически утвержден…

Она затаила дыхание. Но пауза все длилась, длилась…

И тут она наконец догадалась: все это были актерские штучки! Все эти эффектные паузы, и ненароком брошенные взгляды, и перепады настроения — АКТЕРСКИЕ ШТУЧКИ! Так зачем же ее понесло на этот спектакль? В этот театр одного актера?!

— …один вариант все же есть! — продолжил он прерванную речь и опять заговорщицки улыбнулся. — Существует, скажем, такая форма работы — театр разыгрывает пьесу. Заметьте: ра-зыг-ры-ва-ет, но не играет! То есть он как бы представляет лучшее в ней — какие-то фрагменты, сцены. И кстати, как раз в этом сезоне у нас намечена презентация книги молодых авторов — тоже своего рода форма работы… Что бы вы сказали, если бы и вашу пьесу мы присоединили туда же? Допустим, сцену с Беатриче на балконе?

— Извините, я не совсем… э-э… присоединить — это значит напечатать сцены в книге? — От звучания этих слов комната тихо тронулась с места и стала нежно возноситься под облака.

— Не в книге, — объяснил он терпеливо, как учитель начальной школы.

Комната вздрогнула и остановилась. От толчка Вероника пришла в себя.

— Не в книге! А в пре-зен-та-ци-и. То есть у нас в этот вечер соберется определенного рода публика — литераторы, театралы, критики, художники; мы представим им сначала книгу — авторы почитают стихи, рассказы, — а потом покажем одну-две сцены из вашего «Портрета». Можно сказать, это своего рода рекламное шоу! Как вы относитесь к такого рода рекламе? — И прищурился не без лукавства.

Тут комната решительно снялась с места и рванулась в направлении седьмого неба. Лишь усилием воли Вероника заставила себя расслышать сквозь посвист ветра:

— …Ну что ж! Думаю, где-то в конце ноября. Так что приглашайте своих коллег, друзей, близких…

И напоследок он одарил ее улыбкой сказочного волшебника.

…Из кабинета Веронику вынесли широкие и длинные белоснежные крылья. Легко, плавно и красиво она пронеслась к выходу, едва заметив внизу лестницу; и, миновав дверной проем, полетела далее над сетью проводов, над суетой машин, над мелкими и смешными проблемами — чужими и теми, которые некогда считала своими.