Даже запах в помещении стоял какой-то женский, хотя Ева успела заметить двух мальчишек, бежавших вприпрыжку, как она догадалась, в сторону кухни. Пахло цветами, лаком для ногтей и шампунем — как предположила Ева, с примесью лимона и ванили. Этот запах всегда ассоциировался у нее с женщинами.

Просторное помещение семейной комнаты было отделано в ярких жизнерадостных тонах и обставлено удобной мебелью. Ева обратила внимание, что некоторые кресла стоят отдельно — очевидно для тех, кто предпочитает побыть в одиночестве, а другие сгруппированы — для тех, кто не против пообщаться.

Сразу было видно, что семейная комната пользуется популярностью. В ней собралось не меньше дюжины женщин разного возраста и расовой принадлежности и еще больше детей. Одни женщины разговаривали, другие сидели молча, третьи смотрели телевизор, четвертые нянчились с младенцами, укачивая их на коленях.

Ева не понимала, почему матери вечно укачивают детей. Сама она всегда наблюдала за этим процессом с опаской и издалека, но ей казалось, что укачивание лишь вызывает спонтанный выброс содержимого детской пищеварительной системы. Причем с любого конца. По ее наблюдениям, сами младенцы тоже были вовсе не в восторге от укачивания. Вот и сейчас один из них гукал, вроде бы вполне довольный жизнью, зато двое других издавали звуки, напоминавшие сирены пожарных машин. Впрочем, никого из присутствующих это, похоже, не смущало.

Дети мирно играли на полу или ссорились из-за игрушек — словом, были заняты делом.

— Дамы!

Разговор тотчас же замер, когда женщины увидели в дверях посторонних. Дети притихли, только младенцы продолжали гукать или вопить как ни в чем не бывало.

— Хочу познакомить вас с лейтенантом Даллас и детективом Пибоди.

Реакция на сообщение о полиции была мгновенной. Женщины разом замкнулись, нервно косясь по сторонам, и автоматически притянули детей к себе поближе. Все ясно: обидчик был для них врагом, Луиза — союзником, а вот полиция казалась им неизвестной величиной и могла подпасть под любую категорию.

— Лейтенант Даллас — жена Рорка, это ее первый визит к нам.

Некоторые женщины сразу успокоились и расслабились, даже робко заулыбались. Другие продолжали коситься с подозрением. Только тут Ева заметила, что здесь было не только разнообразие возрастов и рас, но и разнообразие травм. Свежие и уже слегка поблекшие кровоподтеки, заживающие переломы… Налаживающиеся жизни.

Ева прекрасно понимала их тревогу — когда-то она сама чувствовала то же самое. Даже сейчас кожа у нее похолодела, горло перехватило спазмом. Ева ненавидела себя за это и нахмурилась, когда Луиза бросила на нее вопросительный взгляд.

— Хорошо у вас тут, — с трудом выдавила она из себя.

— Не просто хорошо. Это чудо! — Заговорившая женщина встала и пересекла комнату. Она слегка прихрамывала. Ева прикинула, что ей около сорока, судя по лицу, совсем недавно она была жестоко избита. — Спасибо вам!

Еве не хотелось пожимать протянутую руку, но выхода у нее не было. Женщина смотрела на нее выжидательно и, что самое ужасное, с благодарностью.

— Но я ничего не делала.

— Вы — жена Рорка. Если бы я раньше набралась смелости прийти в такое место, обратиться в полицию, попросить о помощи, моя дочка осталась бы цела. — Она указала на девочку с темными кудряшками и гипсом на правой руке. — Иди поздоровайся с лейтенантом Даллас, Абра.

Девочка послушно подошла. Она жалась к ногам матери, но с любопытством смотрела на Еву.

— Полиция не разрешает людям драться, да?

— Да. Мы стараемся.