Маг смотрел на нее недоверчивым взглядом, и для пущей убедительности девушка сняла с себя прозрачную полоску топа ошейника невесомости. Выдержка молодого оборотня заметно начала таять: его руки вцепились в ее бедра, и он несдержанно закусил губу.

— А если не получится? — тихо уточнил он.

— Но ведь это не точно, — снисходительно заметила двуликая. — К тому же мы привыкли рисковать, верно?

Она откинулась назад и вытащила кинжал из его сапога. Мужчина цокнул языком и стащил остатки ее «экипировки». Вложив оружие в руку избранника, Пантидера помогла ему избавиться от одежды.

Шармит недовольно метался по коридорам и заглядывал в каждую комнату. Он уже час так носился по огромному этажу. Он чувствовал, что Вальдер обвел его вокруг пальца, отправив блуждать в неправильном направлении. Молодого принца так злила эта мысль, что следующую дверь он открыл ударом ноги. Парень поднял глаза да так и застыл: на кровати лежал голый Вальдер, а на нем верхом сидела нагая Пантидера. Шармит уставился на эту развратного сцену, не зная, что сказать или сделать.

Пантидера медленно повернула голову в его сторону и спокойно приказала:

— Выйди.

Брат поджал губы и, несколько помедлив, выскочил из комнаты и громко захлопнул дверь. Кажется, теперь Вальдера он будет ненавидеть еще больше…

— Запечатай дверь магией, — попросила двуликая, когда брат покинул комнату.

— Теперь я точно возглавил список его врагов, — с нервным смешком сказал Вальд, накладывая заклинание на всю комнату, чтобы ни они, ни их никто не потревожил.

Пантидера не ответила, она была сосредоточена. Целительница уколола себе палец и кровью стала писать имя на одной стороне лезвия кинжала. Закончив, она протянула ему клинок и сказала:

— Тебе лучше сесть.

Мужчина послушно выбрался из-под нее и принял оружие. Он так же уколол свой палец и на другой стороне лезвия вывел им имя Пантидеры.

— Что дальше? — Он поднял на нее вопросительный взгляд.

— Теперь выбери руку, — сказала девушка.

— Пусть будет правая.

— Значит, у меня левая, — подытожила некромантка и протянула ему свою ладонь. Вальдер вложил в нее свою правую руку тыльной стороной вверх. Свободными руками они вместе взялись за рукоять кинжала. Глубоко вдохнув и шумно выдохнув, целительница уточнила: — Готов?

— Готов, — твердо кивнул оборотень.

Положив соединенные руки на поверхность кровати, они занесли прямо над ними холодное оружие. До последнего глядя друг другу в глаза и рискуя промахнуться, пара резко вонзила кинжал прямо в сцепленные ладони. Пантидера вскрикнула от боли, а Вальдер оглушительно рыкнул. Надписи на лезвии засветились бледно-зеленым и темно-голубым. Сам кинжал начал нагреваться, и Пантидера, чья рука на рукоятке находилась поверх ладони мужчины, выпустила когти и до крови впилась в смугловатую кожу. Они оба зажмурили глаза от боли. В лица хлынула волна тепла, и ощущения стали меняться. Они не поняли, сколько времени прошло и когда исчезла боль, но, открыв глаза, оборотни обнаружили, что кинжал бесследно исчез. Удивленные, они с опаской подняли ладони на уровне глаз, осторожно разъединили их и увидели небольшие печати. Узоры немного пульсировали; они были одинаковые, слово выведенные темно-красными чернилами, от раны же не осталось даже шрама.

— И что это значит? — поинтересовался Вальд, разглядывая результат их ритуала. — Так и должно быть?

— Не знаю, — честно призналась некромантка, и мужчина вскинул на нее ошеломленный взгляд.