Теперь все в очередной раз изменилось к худшему. В последние несколько месяцев этот принцип стал определяющим в ее жизни. Только успеешь подумать, что живешь хуже некуда, как – бац! Оказывается, что это были цветочки, а ягодки впереди.

Вопрос – чего ждать дальше.

Должно быть, тушеное мясо с овощами так и стоит в духовке, подумалось ей. Магда открыла дверцу – так и есть. Салат Максим убрал в холодильник. Не раздумывая, она сняла с полки салатник и вывернула содержимое в мусорное ведро. Вслед за салатом туда же отправилось мясо из духовки. Сковороду и салатник Магда поставила в раковину и принялась методично отмывать.

«У меня человек в гостях! Звонил, теперь вот пришел – значит, что-то важное. А я посуду надраиваю», – подумала Магда. Отстраненно как-то подумала, словно не о ней самой речь, и продолжила свое занятие, не чувствуя никакой неловкости перед сидевшим рядом мужчиной. Будто и не сомневаясь, что он примет происходящее как должное.

А он, судя по всему, так все и воспринимал. Невозмутимо следил за ее манипуляциями и не выказывал никакого удивления, словно каждый раз, бывая в гостях, видел, как хозяева отправляют еду в помойку и наводят чистоту, невзирая на присутствие посторонних людей.

– Что-то случилось? Вас обидели? – спросил Юрий, когда посуда, наконец, заблестела.

– С чего вы взяли?

– Одна моя… знакомая тоже всегда пыталась успокоиться, занимаясь домашними делами.

– Вы о Лере? – уточнила Магда. – А вообще вы правы. Случилось кое-что. Меня муж бросил. У них с моей мачехой, оказывается, скоро ребенок будет.

Она отшвырнула кухонное полотенце и с размаху шарахнула свежевымытый салатник об пол. Он разлетелся на осколки, один из которых завертелся волчком у ног Юрия.

Магда стояла возле груды битого стекла, глядя на усеянный хрустальной крошкой пол, и внезапно ощутила, как напряжение понемногу исчезает.

И не то чтобы раскоканный салатник был символом прошлого, которое нельзя вернуть, как невозможно склеить осколки, дабы получить новую вещь, – остается только подмести их да выбросить. Нет, это было бы слишком банально.

Просто, видимо, нужно было совершить что-то, требовалось действие – пускай необдуманное, спонтанное, нерациональное, зато отрезвляющее, решительное, чтобы некий механизм внутри Магды, остановившийся, как сломанные часы, снова оказался запущен.

– Полегчало? – все с тем же непроницаемым видом проговорил Юрий и вдруг улыбнулся, но тут же спохватился: – Простите, я не имел в виду… Это вовсе не смешно. Мне жаль, что у вас с мужем так вышло.

– Бросьте. – Магда махнула рукой и улыбнулась в ответ. – Все пройдет, пройдет и это.

Сказала – и поняла, что действительно так думает. Неизвестно почему, но в присутствии Юрия ей было легко.

– Лера тоже вечно вазами швырялась. И я теперь, кажется, понимаю, почему вы обе иногда ведете себя одинаково.

– В каком смысле? – спросила Магда, переступая через осколки и садясь на стул возле Юрия.

– Я, собственно, потому и пришел. Хотел поговорить с вами.

– С тобой, – поправила Магда. – Глупо, мне кажется, выкать друг другу после того, что я тут отчебучила.

Они рассмеялись уже одновременно и почувствовали, что это сблизило их. Все знают, что смех и слезы сближают, как выпитое на брудершафт.

– Так вот, мне нужно поговорить с тобой.

Юрий взял стакан, повертел его в руках и снова поставил на стол.

– Когда я увидел тебя в парке, мне поначалу показалось, что мы знакомы.