— Сразу определимся с одним положением, — говорит он, — На тебя мне насрать. Тебя не должно было существовать, вообще. Да и Анька… если бы она сдохла еще тогда, когда они в студентах ходили, тоже было бы здорово. Именно она, дура, утащила Толика на практику в акушерку…

История была проста и тупа как пробка. Два юных будущих фармаколога, влюбленных друг в друга по самую мякотку, решили пройти медпрактику в акушерском отделении роддома. Как мне объяснил дядя — именно туда требовалось двое, а оторваться друг от друга придурки не могли. И… попали под мощнейший выплеск беременной адаптантки с телепатическими способностями, истерящей от страха потерять ребенка. Дестабилизация источника в связи с поздней беременностью, пиковый выброс не такой уж и сильной способности и… все, кто был в роддоме обзаводятся легким устойчивым психозом по поводу детей. Ну, кроме младенцев, разумеется.

— Импринтинг сверхценной идеи, навязанное клеймо психоза, — вяло шевеля пальцами, рассказывал Никита, — Буча поднялась… ты бы знал. Мама не горюй. У сотни с лишним человек чердак нагнулся. Спустя три часа у каждой бабы в роддоме началась лактация, представляешь? Их закрыли на обследование. На карантин.

Молодые, здоровые, будущие врачи. Очередь до них дошла чуть ли не до самых последних. К этому времени мои будущие родители успели наговориться на полную, усугубив импринт и… закрепив его. Им запретили на десять лет даже думать о детях.

— …и они ушли в науку, Витя. Хорошо ушли, — блеклые глаза моего дяди стали почти мечтательными, — Толик вытянул дуру на свой уровень, замотивировал, приподнял. Анька начала ему соответствовать. Я был очень рад за брата. Очень. Если бы не…

Если бы Анатолий Изотов не решил полностью посвятить себя работе и будущей семье, забыв про своего брата и… некоторые обязательства родственников перед другими людьми. Теми, на кого и работал Никита. А это были очень серьезные люди. Они не беспокоили свою инвестицию по имени Анатолий, так как их устраивало сотрудничество с Никитой. Зато это не устраивало последнего, особенно потому, что именно через него, если что, планировалось взаимодействовать с моим будущим отцом.

— Я брата очень любил, Витя, — скрежетнул мой дядя, — Но въехать на своем горбу в рай даже ему… не простил бы.

Никита не находил два радужных артефакта. Ему выдали целых три, выдали прямо у подъезда дома, в котором жил брат и его жена. Идея, предложенная самим Никитой, была проста как мир — после того, как Изотовы станут адаптантами, их навязанный психоз не позволит остаться им вместе. Из-за бесплодия, невозможности зачать ребенка. Он заберет Анатолия, возможно даже силой, ну а Аня станет ценным экспонатом для его начальства. Здесь, конечно, был ого-го какой вопрос насчет того, с какой стати в одном месте собрались аж три «радужных» артефакта и почему их тратят на подобное, но… Никита вопросов не задавал. Воткнув усыпленной парочке бруски измененного дерева, он отправился на одну из своих лежек, где и проделал то же самое с собой, справедливо рассчитывая, что ни один адаптант, чувствуя изменения, из дому не выйдет.

Все так и случилось. Чета Изотовых из дому не вышла, а, обдолбавшись возбудителями, принялась меня зачинать. Психоз не просто вышел в острую фазу, а выскочил в неё с размаху, погрузив моих дорогих родителей в навязанное безумие. А потом, отойдя от трансформации и начав разведывать обстановку вокруг брата, Никита узнал, что Анна Изотова беременна мной. Его начальство тоже узнало.

— Тогда-то всё и пропало, Витёк, — глаза сидящего напротив меня человека наполнились слезами, — Вот тогда-то…

Брата-находника не просто отозвали, его тут же взяли под стражу.