В дне бочки и в корпусе зияли две большие пробоины, отсвечивающие фестончатым серебром зазубренных краёв, и через них Кузьма и Хасид проникли внутрь странного сооружения, диаметр которого равнялся ста метрам, а длина достигала четырёхсот.

Оба ждали каких-то сюрпризов, необычных встреч, Кузьма нервно поглядывал по сторонам, Хасид с виду был совершенно спокоен, однако именно он отвечал за безопасность десанта и в разведку шёл, точнее — плыл — первым.

Скафандры, к счастью, имели встроенные «бижо»-системы — комплекты жизнеобеспечения, и к невесомости привыкать не пришлось. «Бижо» поддерживали для владельцев нормальную и правильно ориентированную — от головы к ногам — гравитацию в любых условиях.

Катя после долгих споров с мужчинами осталась на «корабле». Она, естественно, нервничала, переживала, но бодрилась и советами и вызовами не надоедала.

Как оказалось, на борту солнцехода хранилось оружие, что позволяло экипажу не чувствовать себя беззащитным. Из всего довольно обширного арсенала, доступ к которому им открыл Дэв, мужчины выбрали оружие по вкусу, и теперь Кузьма нёс на плече турель аннигилятора «шукра», а Хасид — «глюк». Мощней были только свингеры — генераторы свёртки пространства в «струну» и бризантные «макеры» — мини-коллапсары с тротиловым эквивалентом в два миллиона мегатонн. Однако для их переноски требовалась специальная платформа или робот-витс, поэтому друзья решили их в разведку не брать.

На полках арсенала обнаружилась и парочка «драконов» — ракетных карабинов, способных пробивать десятиметровой толщины бетонные стены. Кузьма даже примерился к одному, но не взял: карабин существенно снижал маневренность и стеснял движения.

Внутри «бочки» царила темнота. А поскольку лучи нашлемных фонарей не позволяли оценить объёмы и убранство трюма левиафана, Хасид вернулся на борт «крота» за «универсалом», который послужил им ракетницей.

В центре гигантского бочкообразного ангара вспыхнул «кусочек звезды», и стало светло как днём.

Однако ничего особенного разведчики не увидели.

Шпангоуты, напоминающие грудную клетку кита. Рёбра. Колючие ежастые наросты на стенах. Перепонки — все в дырах, с бахромой и рваными краями. И медленно плывущий куда-то реденький поток серебристых изогнутых пластин, похожих на китовый ус.

— Кит, лопни мои глаза! — проговорил Кузьма. — Очень похоже, да?

— Внутри кита я никогда не был, — хладнокровно ответил Хасид. — Но вполне вероятно, что эта штука была когда-то живым существом. Такие спутники ни мы, ни наши предки не запускали.

— Я тоже так думаю! — обрадовался Кузьма.

— Хотя мы можем и ошибаться, — всё так же хладнокровно добавил полковник.

Полюбовались на струю «китового уса», подчинявшуюся каким-то своим законам движения в вакууме в отсутствие гравитации, потом Хасид ловко поймал одну пластину длиной в локоть, узкую и плоскую, повертел в пальцах.

— Не металл.

— Кость?

— Чёрт его знает. Подсунем Дэву, пусть сделает структурный анализ. Делать тут нечего, возвращаемся.

— Если это и в самом деле не спутник… не искусственное сооружение… а живое существо…

— Уже не живое.

— Значит, я прав? Нас занесло… в другую Систему?

— Разберёмся! — твёрдо пообещал Хасид, оставаясь человеком дела, решительным и уверенным, не боящимся брать на себя ответственность за исход дела.