— Другой дороги нет.

— Я знаю. — Герман вздохнул, отодвинул чашку с зелёным чаем. — Хочется, чтобы всё это поскорее закончилось.

Юэмей обошла стол, прижала голову молодого человека к груди, проговорила с нежным сомнением:

— Я хочу того же, сяньшэн. Только не все мечты достижимы.

— А про детей? — пробормотал он, не отодвигая губ от кожи женщины, вдыхая её волнующий запах.

— А про детей мы ещё поговорим.

Юэмей отстранила Германа и превратилась в руководителя сектора контрразведки СБ, решительного, жёсткого и целеустремлённого. Такого, каким ее привыкли видеть коллеги по работе и другие должностные лица.

— Чак, сними с дома блокировку.

— Выполнено, тайтай, — отозвался инк-домовой на китайском языке.

— Новости на консорт-линию.

— Включаю.

— Ты со мной? — Юэмей посмотрела на Германа, одновременно вслушиваясь в то, что ей передавала служба информации УАСС по каналу «спрута».

— Нет, в институт, — ответил ксенопсихолог. — Хочу поработать над одной проблемой.

— Чак, «эшелон» Герману Алнису. — Начальница контрразведки имела в виду вызов группы охраны. Снова обратилась к другу: — Над какой проблемой?

— Почему Дьявол решил уничтожить именно нас, человечество? Почему он не затронул ни Маат, ни Орилоух, ни Дайсон?

— Работай на наших машинах, наш Стратег ничуть не уступает вашему.

Герман виновато шмыгнул носом.

— Я уже привык к своему Умнику, да и база данных ИВКа засекречена, пока от вас достучишься…

— Хорошо, освободишься — позвони, пообедаем вместе.

— Лучше давай поужинаем. Есть ещё одна проблемка, которая меня волнует, не менее интересная. Она связана с первой. Попробую решить и её.

— Конкретно?

— Почему именно к нам обратился Наблюдатель? Тот, из будущего?

— По-моему, это просто. — Юэмей скрылась в спальне, откуда послышался её голос: — Потому что, на мой взгляд, ни одна цивилизация не имеет такого опыта войн, борьбы, разведки и контрразведки, как наша, человеческая. Всё, я побежала, отец моих будущих детей. До встречи.

Она появилась в столовой уже одетая в официальный уник, поцеловала Германа в висок и умчалась. А он остался сидеть за столом в расслабленном состоянии, вовсе не горя желанием куда-то бежать и что-то делать. Поразмышлял над словами китаянки. Почесал в затылке:

— Чёрт побери! Хорошая мысль! Она права! Интересно, кто из нас больше психолог, она или я?

— Конечно, она, сяньшэн, — вежливо ответил домовой, воспринявший сентенцию Алниса за конкретный вопрос.

Герман засмеялся и поплёлся переодеваться, на ходу обдумывая пришедшую в голову идею.

Через час он уже сидел в своём рабочем модуле, запрятанном в недрах Института Внеземных Коммуникаций.

День пролетел незаметно.

Герман даже удивился, когда рация «спрута», которой он пользовался как внештатный (пока) сотрудник контрразведки, принесла голос Юэмей:

— Господин аналитик, вы не забыли, что мы встречаемся в девятнадцать часов по среднесолнечному в Москве?

Герман подскочил как ужаленный, сорвал с головы эмкан:

— Господи, Ю, прости! Сейчас же всё бросаю…

— Не торопись, планы меняются. — В голосе китаянки послышались холодные нотки.

— Я понял, исправлюсь, буду где скажешь, сделаю как скажешь…

Голосок Юэмей Синь потеплел: она явно улыбалась сейчас.