— Давным-давно… лет этак десять тому назад…

— Разве это давно?

— Все истории должны как-то начинаться, а из меня рассказчик и без того хреновый. — Он забрался на соседнее сиденье. Кровью все еще пахло, но следовало признать: ныне этот запах не оказывал столь ошеломляющего воздействия, как четверть часа тому. — Так вот, в Берне случилось убийство… в принципе, не сказать, чтобы событие из ряда вон… но эта жертва отличалась от прочих. Девушка из хиндари. Ее тело было покрыто красной краской, а волосы уложены в высокую прическу. Ее привязали к колышкам, вбитым в землю, а потом вскрыли живот и выпустили кишки…

— В парке?

— В грязном сарае, который мы нашли после. В парк ее просто вынесли, уложили, прикрыли алым шелком.

Его голос звучал глухо, а я приподняла куртку.

— На шее ее было ожерелье из золотых монет. На первый взгляд они казались обыкновенными, но после, когда кто-то додумался приглядеться, то понял, что на монетах выбит вовсе не портрет императора…

— Плясунья?

— Да.

— Это ложь, что ей нужны кровавые жертвы.

— Не нужны?

— Она способна сама взять любую жизнь. Так зачем ей перепоручать это кому-то еще? — сказала я то, что некогда услышала от бабушки.

Солнечный свет по-прежнему был ярким, но не причинял боли. Глаза слегка слезились.

— Не спеши. Моя кровь — не самая лучшая замена… Сейчас мы отправимся в одно место… не спорь.

Не собиралась.

— Так что там с девушкой?

— Спустя месяц обнаружили еще одно тело… девушку задушили. Но красная краска, отрезанный язык и украшения… Через месяц еще одна…

— Полнолуние?

— Как ты…

— Время власти. — Я откинулась на кресло. Теперь, когда голод отступил, вернулись запахи. Кожи. Металла. Керосина, который привязался к металлу. Мастики… красного дерева и лака, его покрывавшего. Диттера.

Он сидел сгорбившись, упершись локтями в руль. И выглядел… я так и не показала его целителю. Ничего, сейчас пусть везет меня, куда собирался, а на обратном пути уже и к целителю заглянем.

— Их было шесть?

— Да… похоже, вас все же следовало привлечь…

— А собирались?

— Из трех родов, посвященных Ей, остался лишь один. Однако… скажем так, юная наследница и старая ведьма, пребывающая в глубоком трауре… было решено, что не стоит вас беспокоить.

Зря. Я бы рассказала им про шесть рук богини, каждая из которых держит на привязи смерть. От клинка. От яда. От удавки, что ложится на шею, даруя почти милосердную гибель. От воды и огня… Да, в нашей семье рассказывали весьма странные сказки на ночь.

— Правда… после третьего тела к вашей бабушке все же обратились.

А она не говорила. Впрочем, не стоит обманываться, что мы были так уж близки. У обеих характер специфический, к близости не располагающий, да и вообще… две ведьмы в одном доме — это на одну больше, чем нужно.

— Кто-то вспомнил, что читал о подобной серии…

Все уже было. Когда-то до нас. Диттер повернул ключ зажигания.

— Двенадцать или двадцать четыре? — уточнила я, устраиваясь поудобней. С каждым мгновением я чувствовала себя все лучше. Тоска ушла. Да и… подумаешь, кровь.