Так почему же греческий магнат надрался как свинья? От чувства вины за то, что не вилял хвостом перед дочкой Алессандро? Или от мысли, что навеки с нею связан?

Мария снова выбралась из-под одеяла. Натянув джинсы и майку, она несколько раз провела щеткой по волосам. Ей сейчас нужны были свежий воздух, время и одиночество. Мотоцикл, тот самый, взятый напрокат, все еще стоял на заднем дворе. С самого приезда она ни разу им не воспользовалась. Теперь настало время…

Было еще раннее утро, когда Мария, притормозив в тени олив, решила перекусить. Банка газировки и сандвич с ветчиной и помидорами утолили голод, но чувство пустоты не исчезло. Она хотела убедить себя в том, что, расставшись с Георгием, сможет начать жизнь сначала. Если подумать, что у них общего?

Он властный, самовлюбленный делец, помешанный на работе. Богат, образован… И очень красив! Женщины носятся за ним табунами, и не Марии с ними соперничать. Если же и были в сердце Георгия какие-то чувства к ней, она убила их, поэтому думать сейчас о его достоинствах значило бы растравлять рану.

У ворот Кастель ди Сангро был припаркован огромный сверкающий черный лимузин. Мария проскочила мимо него, въехала во двор и спрыгнула с мотоцикла. Она как раз стаскивала с головы шлем, когда на ступеньках появился Георгий. Светлый костюм выгодно оттенял смуглость его кожи и черноту волос. Мария чувствовала, что сердце ее плавится, словно шоколадка, позабытая на солнцепеке…

Сверкающие глаза уперлись прямо ей в лицо.

— Тебе никогда не приходило в голову, что я могу волноваться? Где ты была?

Мария зарделась.

— Знаешь, я как-то не подумала…

— Откуда ты выкопала мотоцикл?

— Взяла напрокат, когда приехала.

— Я был уверен, что он принадлежит кому-то из рабочих. Тео сегодня же вернет его владельцу. Мне не нравится, что ты гоняешь, как мальчишка, по горным дорогам!

Что это могло значить? И Мария вдруг поняла все. Он решил, что она больше не вернется!

— Елена приехала десять минут назад, — сообщил Георгий.

— О нет… — Мария похолодела.

— Я решил, что у нас нет выбора: мы должны во всем ей признаться, — решительно продолжал Георгий. — Слишком многим известно, кто ты такая на самом деле. Малейшая оговорка, ложь, полуправда — и все тотчас выплывет наружу. Я не могу так рисковать.

Решительно взяв за руку, он повел ее в дом. Мария попыталась высвободиться.

— Сделай это сам!

— Признание должно исходить от нас обоих…

Елена с очаровательной улыбкой встала, приветствуя их. Сердце Марии тотчас ушло в пятки. Господи, что сейчас будет?!

Вошла горничная с подносом и принялась разливать кофе. Это длилось, казалось, целую вечность. Но вот дверь за горничной закрылась и…

Елена устремила на Марию проницательные темные глаза и покачала головой.

— По правде говоря, игра зашла чересчур далеко, — мягко произнесла гречанка. — Но, должна сознаться, есть нечто бесконечно трогательное в попытках Георгия объяснить необъяснимое и защитить меня. Мне следовало бы заговорить много раньше. Даже когда он был мальчишкой, то не мог лгать, глядя мне в глаза…

Георгий, как раз помешивающий ложечкой кофе, вздрогнул так, что расплескал половину содержимого чашки.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я знаю о существовании Марии вот уже почти двадцать лет, — созналась Елена, тактично не глядя на растерявшегося Георгия и делая вид, что не слышит сдавленного женского вскрика. — Ты должна извинить меня: я не сразу узнала тебя, Мария Росария. Но стоило Георгию произнести твое имя, как я тотчас поняла: ты дочь Алессандро.