|
Говорит хрипло так, видно, голос у нее сел: «У вас не найдется какой-нибудь таблетки от желудка, а то плохо мне». Я было в сумку полезла — но-шпа у меня всегда с собой, а она вдруг как с места сорвется — и к себе. Ну, я лекарство достала — и за ней, а она над раковиной стоит, и выворачивает ее так, что смотреть страшно. Отпустило потом, выпила она таблетку, а вода-то обратно пошла. Я ей говорю, что «Скорую» надо, а она отказывается! Говорит: «Скорая» меня в больницу увезет, а у меня конкурс завтра!» Ну, я слушать ее не стала и Светлову позвонила. Он прибежал, посмотрел на нее и заорал: «Да что же вы едите все подряд, как из голодного края!» Вот он-то «Скорую» и вызвал! И увезли ее в ту же больницу. Вещи родители на следующий день забрали. А теперь вот, говорят, еще и с Анатолием беда приключилась!
— А подробностей вы не знаете? — спросила я. — Чего нет, того нет, — вздохнула женщина. — Видела только, как он к себе в номер проходил. Сам белый, лицо несчастное, в глазах аж слезы стоят, и за горло держится. Я его спросила: «Ты чего?» — а он только головой помотал, зашел к себе и вышел уже с вещами. Мне потом Надька со второго этажа, где конференц-зал находится, позвонила и сказала, что он тоже заболел, вроде горло перетрудил. Прямо проклятый какой-то конкурс! — Ну, с этим все ясно, — подытожила я. Поднявшись, я сняла с двери непременный во всех гостиницах план эвакуации жильцов этажа на случай пожара и вернулась в кресло. Протянув план дежурной, я попросила: — Напишите мне, кто где живет, а еще ваш домашний номер телефона, чтобы я в случае необходимости могла с вами связаться. Дежурная написала рядом с номерами имена, которые мне пока ни о чем не говорили, а внизу — свои координаты. — Как бы мне с Ниной поговорить? — спросила я. Дежурная посмотрела на часы и сказала: — Так дома она сейчас, незадолго до вашего прихода убежала, но, как вернется, я ее тут же к вам отправлю. — Спасибо большое! — поблагодарила я, давая понять, что наш разговор окончен. Дежурная поднялась и, помявшись, попросила: — Только вы не говорите никому, что мы… Ну, вы понимаете! А то уволят нас с Ниной, и куда мы тогда пойдем? — Я же вам обещала, — укоризненно сказала я, и женщина ушла. Не успела за ней закрыться дверь, как ко мне постучали, и я, удивившись, кто бы это мог быть, крикнула: — Войдите! На пороге появился красивый армянин лет сорока, который представился: — Здравствуйте, Татьяна Александровна. Меня зовут Арам Хачатурович Пашьян. Можно просто Арам. Я здесь работаю начальником службы безопасности, и мне велели во всем вам помогать. — Очень приятно, Арам Хачатурович, — ответила я, решив, что буду со всеми строго официальной, чтобы не допустить излишней фамильярности — не люблю я ее, и попросила: — Тогда не могли бы вы мне сказать, где я могу найти Антонину Ивановну и поговорить с ней? — Пойдемте, я вас провожу, — пригласил Арам. Мы вышли из номера и спустились на второй этаж, где, пройдя через ресторан, вошли в кухню. — Тоня! Подойди сюда! — позвал Арам. Неохватная бабища самого базарного вида, на которой просто дико смотрелся белоснежный халат, торопливо подошла к нам и вопросительно уставилась на Пашьяна. — Ответь Татьяне Александровне на все ее вопросы! — приказал Арам. — А я что? Я пожалуйста, — ответила Антонина Ивановна и перевела взгляд на меня. — Скажите, Антонина Ивановна, это ведь вы по номерам конкурсантов паек развозите? — Ну я, — кивнула она. |
