— В Лондоне, конечно.

Ирина вздохнула с облегчением. Хорошо, что Нинка в Англии.

— Я тут подумала, может, приедешь ко мне погостить на какое-то время? Папа же тебя отпустит?

— Ой, даже не знаю, сейчас вряд ли.

Как Ирина ни была рада дочери, но мысли ее сейчас были далеко — она задумалась, не поискать ли альтернативу адвокату, по крайней мере, посоветоваться… Конечно, самому Васильеву об этом говорить не стоило, да и мужу, пожалуй, тоже.

Через пятнадцать минут с сумкой на плече Ирина вышла из подъезда.

А через несколько секунд из-за гаража-ракушки появился Степан и пошел вслед за Ириной…

Она шла по улице. Степан держался на приличном расстоянии, но не упускал ее из виду. Ирина его не заметила, он «проводил» Ирину до юридической консультации, в которую заглянуть не рискнул — от греха подальше. Осмотрелся. Увидел на другой стороне улицы заведение фаст-фуд. Выход из юрконсультации оттуда должен просматриваться. Степан отправился перекусить.

Турецкий

Через час после следователя Турецкого навестил адвокат. Он, в отличие от следователя, был в халате, марлевой маске и даже резиновых перчатках.

Турецкий больше не поднимался с постели и всячески преувеличивал свою немощность — он не торопился возвращаться в камеру.

Васильев сразу объяснился по поводу своего вида:

— Прости, Александр, от тебя заразиться я не боюсь. Но ты не представляешь, сколько в соседних боксах людей с открытой формой туберкулеза, бытовым сифилисом, кожными заболеваниями…

Турецкий кивнул: все понятно, мол. Адвокат уселся на стул около кровати:

— Ну, как ты вообще?

— Бывало и лучше… — вымученно улыбнулся Турецкий. — Поневоле о том свете задумаешься.

— Выброси из головы! Мы тебя отсюда вытащим.

— Как раз хотел поговорить об этом… Я понял, что мой арест напрямую связан с… — Турецкий невольно посмотрел по сторонам, хотя, кроме них двоих, тут никого не было, — недавней командировкой на Северный Кавказ.

— Пока не понимаю.

— Ты же предлагал устроить торг? Я готов.

Адвокат придвинулся поближе:

— Так-так!

Васильев не проявил никаких подозрительных эмоций при упоминании о командировке. Турецкий, до последнего момента сомневавшийся, решил все же рассказать ему о кассете. В конце концов, у него нет другого выхода: следователь слушать его не захотел, Степан наверняка просьбу не выполнит, подвергать опасности Ирину Турецкий не желал, Меркулов вне игры… привлечь кого-то из сослуживцев? Голованова? Но как ему передать то, что необходимо?!

— У меня есть кое-что. Аудиокассета в гараже. Лежит в ящике с инструментами, завернута в ветошь.

— Кассета дает возможность для торга? — деловито спросил адвокат.

— Надеюсь. Если все правильно организовать и не делать лишних движений. Тебе надо только забрать ее и передать моему недавнему коллеге — следователю Вовке Поремскому в Генпрокуратуру. Он сможет ею правильно распорядиться, если ты скажешь, что меня подставляют те же люди, что работали в Матросской Тишине с Русланом-Будильником. Запомнил?

Адвокат кивнул.

— Как открыть гараж? Ключи у жены взять?

— Нет, Ирину не впутывай. Взломай как хочешь — все равно там ничего ценного, машина на штрафной стоянке.

— Все сделаю и замок не сломаю. А, кстати, кто такой этот Будильник?

— Он труп, — веско сказал Турецкий.

Васильев поехал к гаражу Турецкого прямо из СИЗО.