Общая картина преступления к тому времени более или менее прояснилась. Вернее, запуталась окончательно. Роман Валевский был застрелен из довольно экзотического для России пистолета «гибли».

Впрочем, экзотическим он оказался не только для России. Небольшая экспериментальная партия «гибли» была выпущена в одной из североафриканских стран.

Широкого применения «гибли» не нашел — по причине нерентабельности и дороговизны производства. Об этом Бычьему Сердцу поведал эксперт-баллистик Васечкин, а Васечкину Бычье Сердце доверял. Васечкин был оружейным богом, Васечкин был ходячей энциклопедией, Васечкин был самым настоящим фанатом стволов. По собственному признанию Васечкина, хороший «винчестер» мог вызвать у него эрекцию.

А если уж ему в руки попадала какая-нибудь фигуристая и ладно скроенная «беретта» — все, пиши пропало. Васечкин сох, томился и угорал от любви. Из-за одной из таких легкомысленных залетных «беретт» эксперт-баллистик едва не вылетел с работы. До того, как Васечкин положил на нее глаз, «беретта» в паре с глушаком успела хлопнуть троих, включая известного преступного авторитета по кличке Росомаха.

Как вещдоку ей не было равных, и Васечкин не устоял. Он спер пистолет из сейфа следователя Дейнеки, бившегося над делом Росомахи. Исчезновение главного вещественного доказательства всплыло в тот же день, эстет-балетоман Дейнека глотал валидол, а потом и вовсе слег с диагнозом тахикардия. Это несколько охладило пыл Васечкина, «тихие дни в Клиши»  закончились, не успев начаться, и «беретта» была водворена на место.

Неизвестно, как бы повел себя Васечкин, если бы в распоряжении следствия оказалось орудие преступления. Но «гибли» (если это действительно «гибли») найден не был, и баллистику пришлось довольствоваться стреляной гильзой и пулей, извлеченной из черепа Романа Валевского.

— Что это еще за «гибли»? Никогда о таком не слышал, — Бычье Сердце жаждал комментариев к пуле и гильзе.

— Ты и собор Парижской Богоматери в глаза не видел. Но это не значит, что его не существует, — парировал Васечкин. — А в общем, будем считать, что тебе повезло.

Редкое оружие. Я бы сказал, эксклюзивное. Вот, посмотри.

Васечкин вооружился лупой.

— Пуля и гильза идентичны, тут вопросов нет. Различаешь арабскую вязь на гильзе? Вот здесь…

— Смутно.

— Разуй глаза! — прикрикнул на Бычье Сердце Васечкин. — Здесь выгравировано «хамсин» или по-другому — «шамсин». Означает «пятьдесят».

— Ну и?..

— Отличительная особенность боеприпасов к «гибли». Ни к одному другому пистолету они не подойдут, хитрая арабская штучка. То есть, конечно, умелец под любой патрон ствол приспособит. У нас таких Кулибиных завались… Но стреляли именно из «гибли».

— Думаешь?

— Я же эксперт, — оскорбился Васечкин. — Я не думаю, я вижу. Гильза целехонькая, никаких следов деформации, следовательно, патрон выпущен из родного ствола. Впервые такую красоту вижу… Умеют, умеют арабы стильные вещицы клепать!

Васечкин с видом заправского энтомолога подцепил гильзу пинцетом и поднес к лицу.

— Сам ствол не нашли? — как бы между прочим спросил он.

Беспечный тон баллистика мог ввести в заблуждение кого угодно, но только не Бычье Сердце. Уж он-то хорошо знал, что означают раздутые ноздри и подернутые поволокой глаза Васечкина. Сумасшедший эксперт вступил в полосу короткого, а потому особенно обжигающего флирта. Для того, чтобы влюбиться в женщину, хватает иногда отпечатка ее ступни на мокром песке и едва уловимого запаха духов.