– А она согласна? – задал дурацкий вопрос Жакоб.

– Милый, она рабыня, – засмеялась я, – она не может выбирать! Она моя собственность и, насколько я знаю, собственность очень дорогая.

Орк ещё некоторое время сопротивлялся, но мои пальцы и губы сделали его волю мягкой, словно пластилин. Не прошло и получаса, как он оседлал Барабана.

– Ты обещала, – шепнул он мне перед отъездом.

– Я хоть раз подвела тебя? – возмутилась я.

Следующий визит я нанесла мэтру Седжвику. Боюсь, своей спешкой я немного ранила чувствительную душу кутюрье, но, к сожалению, у меня не оставалось времени на расшаркивания. Бесформенной кучей я вывалила перед ним шмотки, которые успела перед этим собрать по рынку, и в которых было хоть сколько-то нужных мне статов. Затем я ткнула пальцем в наряд Ники-Костоломки и коротко заявила:

– Плюс пять интеллекта на всё.

Напрасно мэтр пытался выставить передо мной ростовое зеркало, напрасно обсуждал со мной размер и сочетание клеток на юбке и тиснения на бомбере. Я отсчитала нужную сумму. Пятьдесят золотых на шесть предметов – итого три сотни. Для меня нынешней – сущие гроши.

– А на мужчин у вас выкройки есть?

– На варвара? – блеснул догадливостью услужливый Седжвик. В его цифровой памяти сохранилась информация о том, что я заходила сюда с орком.

– На стрелка, – покачала я головой.

Впечатлительный кутюрье так смутился, словно уличил меня в адюльтере.

– Конечно-конечно, – расстроенно залепетал он, – у меня есть самые разные выкройки. Мари… а ваш… друг… не зайдёт на примерку?

– Мы оба очень спешим, – ответила я, чувствуя, что мне самой жаль огорчать беднягу.

Костюм назывался не то «Вильгельм Телль», не то «Тиль Уленшпигель», в общем, какая-то банальность. Я взглянула и сразу забыла.

Новые наряды я закинула в инвентарь, даже не примерив свой, и расцеловалась в обе щеки с маэстро, понимая, что если всё пойдёт по плану, то я с ним больше не увижусь. Некоторые неписи, такие, как чувствительный ипохондрик Седжвик, хмурый владелец трактира Хидагард или прожжённый коррупционер Крулл стали для меня куда более родными, чем соседи по лестничной клетке.

Сегодня у меня уже было чемоданное настроение. Я смотрела на Ольховец, на горланящих на площади торгашей, на фонтан, в котором искупал меня поганец Макс в мой первый день, на суровых усатых стражников и лузеров в подштанниках, бегущих с круга возрождения, и мысленно прощалась с ними со всеми. Даже самой себе я не хотела признаться, что привыкла к этому мерзкому городишке и даже полюбила его какой-то извращённой любовью. Надеюсь, две недели на Лазурке вымоют из моего сердца все воспоминания об этой дыре. Раньше всегда помогало.

Я ждала своего всадника, но не на белом коне, как полагается сказочной принцессе, а на чёрном. Он должен был привезти мне билет в другую жизнь, за который я заплатила сполна.

Жакоб гнал что есть мочи. Тех прохожих, которые не успели отпрыгнуть с его пути, просто отбрасывало в сторону, словно мощным порывом ветра. Он осадил Барабана перед самым фонтаном и спрыгнул на землю.

– Получилось, – коротко сказал он. – Мне одобрили сделку.

Я ухватила его за руку и едва не крикнула от нетерпения:

– Обмен!

Орк стал перегружать мне в инвентарь бутылочки с эликсирами: «выносливость», «энергия», «мана»… Последние две он переложил мне в сумку так бережно, словно это китайские вазы династии Мин.