— Сколько у тебя осталось невидимых стрел?

— Восемь.

— А как потом обороняться думаешь?

— До «потом», отец, еще дожить надо, — еле слышно произнес Снайпер.

— Это точно, — кивнул старик, не сбавляя скорости. Шел он легко и быстро, по одной ему видимой тропке меж вековых деревьев, своими ветвями дававшими такую тень, что даже самый яркий день в этой чаще казался густыми сумерками…

Внучка старого Варда шла следом за Снайпером, так старик распорядился. Может, опасался, что стрелок свалится, сраженный ожоговой заразой, а может, просто по привычке поставил замыкающим группы наиболее опытного и надежного. Второе вероятнее, так как вряд ли ему так уж нужен был в небольшом отряде боец, который, как он сам сказал, вряд ли протянет больше двух дней. Хотя, нет, пока что, наверно, нужен был, так как, несмотря на печальное состояние Снайпера, дед взвалил на него наибольшую часть весьма нелегкой поклажи.

Впечатленные тем, как Снайпер расправился с латниками и старостой, сельчане не рискнули возражать, когда старый Вард реквизировал в свою пользу:

— крупы и вяленое мясо, достаточных для того, чтобы прокормить трех человек в течение полумесяца;

— четыре армейские фляги — три с водой, одна с каким-то крепчайшим пойлом;

— полную броню латника, включая меч;

— один арбалет и все болты, которые были при себе у воинов господина Сомерта, а также все деньги, какие нашлись у убитых, — три серебряных монеты и двенадцать медных.

По поводу последнего сельчане попытались вяло возбухнуть, но старик резонно заметил, что кто победил — того и трофеи, пусть скажут спасибо, что почти все латы и оружие побежденных им оставляют. Поскольку староста все еще валялся в отключке после удара Снайпера, бунт был подавлен в зародыше, особенно после того, как старик описал в воздухе мечом эффектную восьмерку.

«Дедок-то, не иначе, из бывших военных», — отметил про себя Снайпер. Сам бы он не взялся вот так с ходу повторить стариковский финт, и дело даже не в том, что мир предательски покачивался перед глазами, земля норовила уйти из-под ног, а к горлу то и дело подкатывала тошнота. Просто в любом военном деле нужна тренировка, без которой лучше не браться за незнакомое оружие. Одно дело, скажем, лагерный нож или мачете, и совсем другое — прямой полутораручный меч, тяжелый и неудобный. Впрочем, для новичка и СВД кажется жуткой штуковиной — громоздкой, массивной, плюс отдача в плечо шибает, только держись. А попривыкнешь, освоишься — и ничего, оказывается, что винтовка эта более чем достойное оружие, ни на какую супернавороченную западную не променяешь…

Задумавшись, Снайпер споткнулся о торчащий корень и чуть не воткнулся деду в поясницу острым краем шлема — трофейную снарягу старик велел надеть на себя. И поделом — напросился в отряд, значит, слушайся старшего.

— Аккуратнее, — шикнул на него Вард. — Тебе только не хватало сейчас мордой об дерево приложиться. Морда-то хрен с ней, а вот дерево от твоих гнойных выделений заболеть может.

«Друид хренов, — зло подумал Снайпер. — Ему, видишь ли, дерево важнее живого человека».

Не исключено, что на это старик и рассчитывал. Злость придала сил, и Снайперу их хватило на то, чтобы, стиснув зубы, преодолеть еще с полкилометра по лесу, который с каждым шагом становился все мрачнее и гуще.

Наконец, когда стрелку стало абсолютно все равно, куда он идет и зачем, потому что в кромешной тьме все равно не видать ни кутруба, чаща неожиданно расступилась и путники оказались на довольно большой поляне.