Изменить размер шрифта - +

Друстан снова посмотрел на девушку, но она не ответила на его взгляд. Мрачное молчание длилось уже достаточно долго, жуткая шумная деревня осталась далеко позади. В лунном свете кожа девушки переливалась мягкими оттенками перламутра. Друстан рассматривал ее почти нагое тело. В свое оправдание он мог бы сказать, что, учитывая то, как одета эта девушка, у него просто нет другого выхода. Гвен была очень женственной и будила в нем самые низменные инстинкты, звериную тягу к обладанию и размножению. Под тоненькой тканью отчетливо виднелись ее соски, и Друстан страстно желал прикоснуться к ним губами. Гвен была миниатюрной девушкой со стальным характером, а изгибы ее тела смутили бы даже благочестивого священника Невина. Друстан возбудился в тот миг, когда открыл глаза и впервые увидел ее, и с тех пор возбуждение его не оставляло. Всего один ее кокетливый взгляд — и это почти болезненное состояние вернется, но об этом лэрд сейчас не беспокоился. Гвен не разговаривала с ним уже несколько часов, с тех пор как он в сотый раз отказался освободить ее. С тех пор как он сказал, что, если понадобится, он будет нести ее, перебросив через плечо.

Друстана интриговало то, что девушка не кричит, не плачет, не умоляет о свободе. Его первое впечатление было не вполне верным. За странной манерой разговора этой леди скрывался недюжинный ум. Она вполне логично обосновывала свои слова, стараясь уговорить Друстана последовать за ней, а когда поняла, что переубедить его не удастся, стала вести себя так, словно его вообще не существует. «Браво, Гвен, — подумал горец. — «Кэссиди» на ирландском означает «ум». Гвендолин — имя богини луны. Получается, что ты довольно необычная девушка».

Сначала Друстан решил, что она сирота из уничтоженного клана, женщина, которая ищет защитника и готова расплатиться с ним собственным телом, — это объяснило бы ее одежду и развязные манеры. Однако теперь он размышлял о том, что для ее времени это может быть обычным. Возможно, за эти пять веков женщины очень изменились, стали сильными и независимыми. Тогда почему же под внешней бравадой он чувствовал тихую печаль и скрытую уязвимость этой девушки?

Лэрд знал, что Гвен думает, будто он потащил ее с собой, потому что хочет ее, но все было не так просто. Он не скрывал, что очарован этой девушкой и с удовольствием взял бы ее на ложе, но все внезапно стало куда сложнее. Как только Друстан осознал, что застрял в будущем, он понял, что без нее ему не обойтись. Когда они доберутся до камней — если самое страшное все-таки правда и от его замка остались одни руины, — ему придется выполнить ритуал, будь он проклят. И если во время этого ритуала что-то пойдет не так, ему не обойтись без Гвен Кэссиди.

Она явно очень устала, и Друстан ощутил укол совести оттого, что он так ее утомил. Споткнувшись о древесный корень, Гвен врезалась в спину горца, но только зашипела и отпрянула. Друстан решил, что сегодня сделает ей поблажку. Этой ночью он позволит ей поспать, а завтра они пойдут без остановок. Гвен чуть не упала там же, где остановилась, и он подхватил ее и усадил на замшелый ствол огромного дерева, когда-то сломанного бурей. На таком сиденье ноги Гвен не доставали до земли, и она казалась еще меньше и беззащитнее. Сердце воина не всегда рождается в сильном теле. Сам Друстан мог бы идти три дня без отдыха и еды, но девушке такое не под силу.

Горец запрыгнул на ствол и присел рядом с ней.

— Гвен, — мягко позвал он.

Молчание в ответ.

— Гвен, я клянусь, что не причиню тебе вреда.

— Ты уже причинил! — вскинулась она.

— Ты снова со мной разговариваешь?

— Я к тебе прикована. Я решила с тобой не разговаривать, но потом поняла, что не хочу облегчать тебе жизнь, так что тебе предстоит выслушать красочное описание моих страданий. Я собираюсь жаловаться до тех пор, пока ты не пожалеешь, что не родился глухим.

Быстрый переход