Марисса опустила взгляд, когда осмотр приобрел интимный характер, и жестом позвала Райм присоединиться к ней и встать у арки, словно защищая добродетель женщины, к которой ее брат уже проявил уважение.

Спустя, казалось, вечность, медсестра тихо обратилась к женщине, а потом подошла к ним и кивком пригласила Мариссу выйти туда, где стоял Хэйверс со скрещенными за спиной руками. Он слушал медсестру, склонив голову.

— У нее значительные внутренние повреждения, — докладывала женщин. — Ее нужно оперировать немедленно, если мы хотим, чтобы она выжила. Рука — меньшая из наших проблем.

Хэйверс кивнул и перевел взгляд на Мариссу.

— Я взял на себя смелость и вызвал транспорт. Машина будет примерно через пятнадцать минут.

— Я поеду с ней. — Марисса приготовилась к спору. — Пока не появятся ее родные, я считаюсь ее опекуном.

— Разумеется.

— И я возьму расходы на лечение на себя.

— Это необязательно.

— Это крайне необходимо. Позволь я соберу свои вещи.

Оставив их, она обратилась к Райм, а потом побежала в кабинет, чтобы взять телефон, сумочку и пальто.

Марисса подумала позвонить Бутчу, ведь была вероятность, что она не вернется домой на день, но она не знала наверняка. И, к несчастью, если бы она набирала номер своего хеллрена каждый раз, когда на работе случался кризис? Натерла бы мозоль на пальце.

На полпути по лестнице она осознала, что была и другая причина, почему она не связалась с ним.

Это было слишком похоже на произошедшее с его сестрой.

И была вероятность, что сходство могло стать идентичным, если женщина умрет от ранений.

Нет, подумала Марисса, вернувшись на первый этаж. На его долю выпало достаточно, нельзя позволить подобным воспоминаниям взбаламутить его мозги снова.

— Я готова, — сказала она брату, будто проверяя, не передумал ли он.

— Скорая прибудет через две минуты. Я должен быть рядом с ней… ей понадобится кровь, если у нее есть хоть какой-то шанс на выживание.

Хэйверс поклонился ей и вышел из дома. Когда он скрылся за углом, Марисса пораженно качнула головой.

Сама мысль, что он предложит свою кровь, чтобы помочь какой-то незнакомой женщине, вероятно, простой гражданской… мысль шокировала… и, одновременно с этим, злила ее.

То, что мужчина может быть так добр к своим пациентам и столь жесток с ней лично, казалось нестерпимым противоречием.

С другой стороны, в этом вся Глимера. Там правят двойные стандарты.

От которых страдают, как правило, дочери, сестры и матери.

Глава 3

Стоя в огромном, цветастом фойе особняка БЧК, Бутч нахмурился и посмотрел на телефон. Он проверил время на своих «Адемар Пьяже»минуты три назад, но подумал, что его какой-то-там-Самсунг даст ему более приемлемый для мозга ответ.

Отрицательно.

А седьмой звонок Мариссе остался без ответа. Как и предыдущие шесть.

Словно издалека, из столовой, где проходила Последняя Трапеза, доносились разговоры и тихий звон.

Он внезапно вспомнил первый раз, когда услышал подобные звуки. Тогда он еще был детективом убойного отдела, сорвавшимся с цепи и в поисках возможности свести счеты с жизнью.

А потом возникла кроличья нора.

Бэт свалилась в нее первой, ее засосало полу-человеческое, полу-вампирское наследие. Его выход на сцену был совсем иным.

«Если вы планируете какие-то кровавые мероприятия с участием человека, тогда не могли бы вы делать это на заднем дворе?».

— Дозвонился до нее?

Услышав знакомый мужской голос, Бутч закрыл глаза. Хотя это не было даже отчасти правдой, но порой казалось, что он всю свою жизнь слышал язвительные нотки Ви в своей голове.