Изменить размер шрифта - +
Крестовые походы всякие. Открытие нас.

– Чего?

– Америки, балбес. Уплыл на «Мэйфлауэр», через три года явился в крокодиловых сапогах и с мешком золотого песка за спиной.

– Хит, что ты несешь! Из первых поселенцев, почитай, никто и не дожил до хороших дней. Только их дети…

– Брось трепаться, Джимми. Эта девушка не для меня, а я не для нее. Она живет в другом мире. У нее на карманные расходы уходит в день столько же, сколько у меня будет зарплата в месяц. А может, и в год.

– И вы с ней не…

– Заткнись. Я не альфонс.

– А при чем здесь какой-то Альфонс? Ты что, не видел, как она с лица спала, когда услышала, что ты уезжаешь?

– Ерунда. Просто все неожиданно…

– Ты меня, брат, извини, но лопух ты первостатейный. Приезжает миллионерша домой, открывает дверь – а ей навстречу оборванец с пятнадцатью собаками.

– Теперь больше. Чикита принесла щенков.

– Ой, я возьму одного, ладно? Так вот. Ну пусть полицию она не вызвала из чистого человеколюбия. Из него же дала переночевать. Но оставить жить у себя в доме! Обсуждать проблемы трудоустройства означенного оборванца! Как я понял, дать денег!

– Она не дала денег, а захотела вложить свои деньги в мое будущее дело.

– Ага! Всю жизнь занималась изданием гламурного журнала, а тебя увидела – и сразу захотела стать ветеринаром! Ты просто пень и деревня, а то бы знал, кто такая Дженна Фарроуз. Ее называют Ледяная Джен, и даже сам банкир Тонбридж считает, что она оказала честь его сыну, согласившись… ну, в общем, еще не совсем согласившись…

Джим замялся, сообразив, что привел не самый подходящий пример того, насколько сильно Дженна Фарроуз втюрилась в Хита Бартона, а тот неожиданным упругим движением вскочил на ноги, отряхнул джинсы и сгреб Джима Спенсера за шиворот.

– А вот с этого места как раз поподробнее, молодой Спенсер. Просвети-ка пня и деревню насчет этого самого Тонбриджа. Младшего, разумеется.

– Ага! Значит, все-таки втюрился?

Хит серьезно посмотрел на друга, и в глубине его темных глаз вспыхнул опасный огонек.

– Я не втюрился, Джимми. Я… мне кажется, я люблю ее. И именно поэтому, если ты еще раз скажешь хоть одно слово о том, что мы с ней… ну… ты понимаешь, – то я все-таки выдерну тебе ноги из задницы.

 

10

 

Джимми Спенсер выложил практически все, что знал про Итана Тонбриджа и Дженну Фарроуз, хотя эти сведения были им почерпнуты в основном из журналов, а часть – из того, что об этой блистательной паре сплетничали в конторе Джима. Во время рассказа Хит мрачнел и суровел на глазах.

Прежде всего потому, что выходило неудачное: этот Тонбридж, хоть и был, судя по всему, плейбоем и тунеядцем, чисто по-человечески парнем являлся неплохим. Если же сюда пристегнуть огромное состояние и смазливую внешность, то выходило и вовсе нехорошо. Даже если учесть все то, что рассказывала сама Дженна.

Он сколько раз читал про такое: встретила девушка из высшего общества простого парня, и стало это ей так интересно, так в новинку, что позабыла она своего великосветского жениха, уехала с простым парнем и примерно две недели восхищалась – как здорово жить в трейлере, умываться холодной водой и готовить жрачку на костре. А через две недели надоело ей это все, и уехала она домой, увозя воспоминания о хорошем сексе и отвратительных бытовых условиях.

В их с Дженной случае нет даже трейлера, а значит, и прелестей новизны, самое же главное, что и хорошего секса тоже нет. И быть не может, потому что, хоть у Хита и переворачивается все внутри при одном только виде Дженны Фарроуз, он даже и представить себе не может, что они… он и она… Это все равно, что с ангелом переспать… или с феей!

Но если Джимми Спенсер говорит правду, и Дженна к нему, к Хиту, неровно, скажем, дышит, то надо как можно скорее со всем этим завязывать и валить отсюда.

Быстрый переход