— Погляди-ка сюда! — раздался голос Дороти.

Он повернулся. Дороти стояла в нескольких шагах от него, повернувшись к нему спиной и держа под мышкой крокодиловую сумочку. Она положила руки на доходивший ей до пояса метровый парапет, идущий вдоль края крыши. Он подошел и встал позади нее.

— Правда, чудный вид? — спросила она.

Они оказались на задней стороне здания муниципалитета. Под ними простирался город, четко обрисованные в ярком солнечном свете дома и улицы.

— Погляди… — Дороти показала на зеленое пятно, видневшееся вдали. — Это, наверно, территория университета.

Он положил руки ей на плечи. Она прижалась к его руке щекой.

Он собирался сделать это без проволочек, как только они поднимутся на крышу, но теперь понял, что ему не хочется торопиться, что он будет тянуть с завершающим актом до последней минуты — пока это не станет опасным. Он имеет право доставить себе удовольствие после того, как целую неделю его изводили страх и неизвестность. Да не неделю — годы! С тех пор, как он окончил школу, его ни на минуту не оставляли сомнения, опасения, неверие в собственные силы.

А сейчас ему незачем спешить. Он поглядел на зеленую вуалетку, лежавшую поверх ее золотистых кудрей, подул на нее, и Дороти повернула голову, улыбнулась ему.

Когда она опять перевела взгляд на открывавшуюся перед ними панораму, он встал рядом с ней и одной рукой обнял ее за плечи. Потом перегнулся через парапет и посмотрел вниз. Ниже, на расстоянии двух пролетов, широкий балкон, пол которого был облицован красной плиткой, шел по периметру всего здания. Это был потолок двенадцатого этажа, завершавшего средний куб. Плохо: падение с высоты двух этажей — совсем не то, что ему нужно. Он повернулся и окинул крышу взглядом.

Она была окружена кирпичным парапетом, верх которого был выложен плоскими белыми плитами шириной сантиметров в тридцать. Такой же парапет окаймлял вентиляционную шахту, выход из которой находился посередине крыши. Слева на крыше стояла на сваях большая цистерна с водой. Справа вдали вздымалась телевизионная башня — переплетение железных балок, напоминавшее уменьшенную Эйфелеву башню. Перед ним был вход на лестницу — нечто вроде сарая с покатой крышей. Позади вентиляционной шахты виднелось какое-то большое прямоугольное строение, — видимо, там помещался подъемник лифта. По всей территории крыши торчали трубы каминов и вентиляторов, похожие на сваи, выступавшие над асфальтовым морем.

Он отошел от Дороти и заглянул за парапет, отгораживавший вентиляционную шахту. Квадратный колодец устремлялся вниз сквозь все четырнадцать этажей к маленькой площадке, в углах которой были нагромождены урны с мусором и деревянные ящики. Секунду он смотрел вниз, потом оторвал от липкой поверхности крыши выцветшую от дождей спичечную коробку. Протянув руку с ней на середину шахты, он выпустил коробку из пальцев и наблюдал, как она падала все ниже и ниже — пока не стала невидимой. Он посмотрел на стены шахты. В трех были окна. Четвертая стена, напротив него, видимо, шла вдоль шахт лифта, и окон в ней не было.