— Вы слишком добры.

Маргерит размышляла, сумеет ли кучер ударить его по голове пистолетом. Он подкрадывался к разбойнику, совершенно невидимый в тени кареты.

— Поднимите руки так, чтобы я мог их видеть, сэр-р-р, — прорычал старый кучер. — А потом ложитесь на землю и держите руки за спиной. — Он обратился к Маргерит: — Найдите что-нибудь, чтобы его связать.

Маргерит не успела даже рот открыть, как разбойник развернулся и мощным ударом выбил из руки кучера пистолет. С громким всплеском он шлепнулся в канаву.

— Я хотел помочь вам, а вы собираетесь меня связать! — раздраженно проговорил разбойник. Он взглянул на испуганного кучера, обхватившего руками голову. — Найди что-нибудь похожее на рычаг, и побыстрее!

Слуга побежал в лес. Маргарет поразил властный тон преступника. Джентльмен. Без сомнения, джентльмен.

Он шагнул к ней, и она попятилась. В свете фонаря блеснули его белые зубы.

— Боитесь меня? Не надо, миледи.

Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

— Вы знаете, кто я?

Он не ответил, только молча смотрел на нее. В слабом свете его глаза блестели как влажный оникс. На нем был элегантный парик, словно он тоже возвращался с бала.

— Не бойтесь меня, — повторил он.

Она перебирала пальцами двойную нитку жемчуга, охватывавшую ее шею. Сейчас он потребует его, свадебный подарок ее бабушке, который затем перешел к ее матери. Маргарит получила жемчуг в наследство после своей свадьбы. Преодолевая дрожь, она прошептала:

— Как вы видите, сэр, я еду… одна, но следом за мной едут другие гости с охраной.

— Одна? — Он улыбнулся, снова блеснув белыми зубами. Он стоял перед ней, от него пахло кожей и пудрой парика. — Очень неразумно, — мягко заметил он.

— Как я слышала, вы галантны с дамами и не оскорбляете невинных, — вырвалось у нее. А что, если слухи окажутся ложными? Что, если он сделает для нее исключение? У нее не было ничего и никого, чтобы защитить. Пистолет утонул в канаве.

Она расстегнула ожерелье и протянула ему.

— Вот. Возьмите.

Он не спеша взял жемчуг и поднес его к фонарю.

— Вы первая, кто, не дожидаясь просьбы, предлагает драгоценности.

— Мне больше нечего вам предложить. Он смерил ее взглядом.

— Думаю, в этом вы ошибаетесь, миледи. Вы можете осчастливить джентльмена, если захотите.

Он сделал шаг, и она постаралась скрыть охвативший ее страх. Он поднял руки в белых перчатках и надел ожерелье ей на шею.

— Вот так. Жемчуг прекрасно смотрится на вашей нежной шейке.

— Вы называете меня «миледи», — удивилась она, дотрагиваясь до жемчуга. — Как вы узнали мой титул?

— Очень просто. Леди есть леди. Я не буду называть вас иначе. — Он улыбнулся, и у Маргерит замерло сердце. Когда он наклонился над колесом, она вздохнула с облегчением. Похоже, он не собирался ни набрасываться на нее, ни забирать ее драгоценности. Она с любопытством разглядывала его. Широкие плечи, уверенная поступь, мускулистые, руки, лукавая улыбка. Он романтичен и смел, как и говорили его предыдущие жертвы, и даже более того — он неотразим.

Кучер принес толстый сук и бросил его на землю под ноги разбойнику. Маргерит заметила, что слуга расстроен.

— Ладно, приступим к работе, — приказал разбойник. — Когда я скажу: толкайте — трогайте лошадь.

Он воткнул конец ветки в грязь под железный обод колеса. Перескочив на другой край узкой канавы, он налег на нее, проверяя крепость рычага.