|
Из всего многообразия прекрасной половины человечества ему попадались только два типа — «хищницы» и «потенциальные жены». И те и другие, несмотря на свои различия, рано или поздно начинали его ненавидеть, приходя к мнению, что для других чувств он непригоден. «Хищницам» было с ним неинтересно, потому что отвоевывать и уводить не от кого, двоеженство и полигамию Егор не признавал, ну а «женам» он позволял жалеть себя, потому как терпеть не мог подобной жалости. Поэтому все его романы были неудачными. Доставшаяся от рождения привлекательная внешность стала его роком и уже принесла кучу неприятностей. В детстве его дразнили девчонкой и часто били, потому что одноклассницы с ним кокетничали. Когда он стал сильнее и смог пресечь хаотичное мордобитие, случилось другое — противоположный пол заинтересовался им на полном серьезе. В тринадцать лет его попыталась соблазнить пионервожатая в лагере. И Егор до сих пор вспоминал с содроганием, как в одних плавках удирал от нее через заросли крапивы. С тех пор женщины не оставляли его в покое. Просто вешались на шею. Вешались вульгарно. Ну и завертелось — вешались на шею, потом бросали, потом вешались другие… Поэтому можно понять, как он отреагировал, уловив на себе заинтересованный женский взгляд.
Девушка напротив закурила и тихо произнесла: — Вы не похожи на счастливого человека. Егор ответил, что он устал и, должно быть, поэтому выглядит неважно. — Простите меня, — она покраснела, — вечно я лезу в чужие дела. Ужасно стыдно. Просто мне сегодня тоже досталось. Поссорилась с парнем, кажется, у него появилась другая. Егор сочувственно покачал головой и тут заметил, как из глаз собеседницы скатилась слезинка. Она всхлипнула, пробормотав: — Простите, простите… Я его так любила… Дальше у них завязался доверительный разговор часа на два, Оля (так представилась ему девушка) поведала, что ее друг — отпетый негодяй, назначил ей свидание в этом «Плюще», она пришла и увидела его с другой. Пока она говорила, Егор думал о своей неудавшейся жизни. В общем, слово за слово, он и не заметил, что болтает с Олей, как со старой приятельницей. Она сочувствовала ему, она его понимала, и это было самым важным. Покончив с ужином, он предложил ей прогуляться. На улице уже светало и заметно похолодало, накрапывал дождь, и самым уместным в такой ситуации было пригласить ее на чашку кофе к себе домой. Ольга долго отнекивалась, говоря, что это не совсем удобно. Ее скромность понравилась Каменеву. Он ведь и не собирался затаскивать ее в постель, боже упаси, просто глупо гулять под дождем, когда до дома два шага. Так ей и сказал. Она согласилась с его доводами. Он привел ее в квартиру, усадил в гостиной, сам отправился на кухню варить кофе. Потом принес в чашечках дымящийся напиток. — А это ваша жена? — спросила Оля, указывая на фотографию в рамке, ту самую, которую он швырнул на диван ночью. Егор кивнул. — Может, это неудобно, — она вдруг смутилась, — но не покажете ли мне ваши свадебные фотографии… Каменев несколько опешил. Это действительно был не самый подходящий момент для созерцания брачных снимков. Но он посмотрел на девушку и устыдился. Глаза Оли опять наполнились слезами. — Простите, — пролепетала она, — я так долго готовилась к собственной свадьбе… Егор вскочил, подбежал к горке, принялся отыскивать эти чертовы снимки. Только бы она успокоилась, он не выносил женских слез. Достал альбом и протянул его Оле. Он стоял к ней спиной всего минуту, как успела она что-то всыпать в его чашку? А может, она ничего не делала, может, кофе сам по себе оказался испорченным? Но, с другой стороны, ведь она не валялась рядом с ним, когда он очнулся. |
