Гаррет вдруг ощутил щемящее чувство, которое никак не было связано с удивительной едой, которую он только что отведал.

– Понимаете, когда я в тот день был в доме викария, ко мне подошел один человек и спросил, не задержусь ли я на несколько минут, пока его хозяин поговорит с ее светлостью. Мол, он хочет всего лишь передать ей стихи и букет цветов и сказать о восхищении, которое к ней испытывает.

«Ловко придумано, мерзкий негодяй», – подумал Майкл. Нашел самое уязвимое звено и заставил его сработать в свою пользу. Так случалось и во Франции.

– Мистер Гаррет, я был так рад за нее. Я был бы счастлив охранять ее вечно, но я стар и наверняка умру раньше ее. Я подумал, что, если б она нашла мужа, она была бы в безопасности, даже если я умру.

Майкл понял, что Сэмюелсон любит Оливию, любит той любовью, какую большинство мужчин понять не могут.

– Такое когда-нибудь случалось раньше, Сэмюелсон?

– Нет, сэр. – Сэм поколебался, заерзав в кресле. – Когда-то очень давно я видел, как она целовалась с племянником викария. Вы это имеете в виду?

– Да. – Майкл знал об этой истории. Удивительно, что многое в жизни Оливии становится известно другим.

– Это было только один раз. Я не ездил с ней в Лондон на сезон. Она рассказывала мне, что там не было интересных людей, за исключением виконта Бендасбрука, но она никогда не говорила о возможности брака с ним.

Должно быть, Большой Сэм почерпнул эти знания от самой Оливии-Болтушки. Требовались еще некоторые подробности, хотя сейчас Майкла в первую очередь интересовало, почему виконт не подходил в качестве мужа. Может, он был безразличен к еде?

– Закончи рассказ о том, что произошло в тот день, когда ты позволил Лолли встретиться с ее новым возлюбленным.

– Он не был ее возлюбленным. – Сэмюелсон произнес это так, словно Майкл был глупцом. – Это все ложь. Я понял, что это была ложь. В тот момент, когда увидел экипаж, который удалялся по дороге. Я побежал, побежал изо всех сил, но я плакал и не мог догнать их. – Он встал. – Вы, наверное, не захотите взять меня на этот пост, раз я не могу отличить честного человека от лжеца.

– Сэмюелсон, ты должен выслушать меня.

Сэм снова сел, и Майкл посмотрел ему в глаза.

– Не так-то много людей, которые способны отличить ложь от правды, если они очень хотят во что-то верить.

– В самом деле, сэр? Я думал, что это одна из моих слабостей. Я всегда верю чужим словам. – Сэм посмотрел в окно. – Я привык верить тому, что мне говорят люди. А сейчас я боюсь, что все лгут.

Большей частью они действительно лгут.

– Ты научишься различать, кому можно верить и в ком нужно сомневаться. Ты можешь всегда прийти ко мне и спросить, если ты не уверен. Хоть десяток раз за ночь.

Большой Сэм кивнул.

– У меня есть еще один вопрос, Сэмюелсон.

Большой Сэм снова кивнул и подался вперед, словно боясь пропустить хотя бы слово.

– Ты давал этим людям какие-нибудь корзины?

– Нет, сэр. Я никогда раньше не видел этих людей.

Что ж, придется спросить Оливию, в чем она была, когда ее похитили, чтобы определить, все ли предметы ее одежды вернули.

– Сэмюелсон. – Майкл встал и подождал, пока встанет Большой Сэм. – Мы все допускаем ошибки, начиная от принца-регента и кончая посудомойкой.

– Да, я знаю.

Ответ был чисто формальный. Майкл видел, что Сэм не освободился от чувства вины.

– Иди к лорду Дэвиду и расскажи ему все. Посмотрим, что он предложит.