Дуг смотрел, как она тщательно пропалывает сорняки, и думал, что, возможно, ее состояние – своего рода психологический ступор. Однажды она не выдержит, и все эмоции выплеснутся наружу. Это будет ужасно.

Может, имеет смысл самому как-нибудь помягче завести разговор?

Почтальону, как всегда, удалось выйти сухим из воды. Полиция допросила его, но он затянул старую песню о том, что почтовое ведомство не отвечает за содержание доставляемой корреспонденции, и, как всегда, не было ни малейшей зацепки, позволяющей уличить его во лжи. Ни одна ниточка не связывала его с посылками, которые приходили Айрин, ничего доказать оказалось нельзя.

Почтальон обещал, что попросит почтовое ведомство провести тщательное расследование и узнать, откуда могли поступать посылки с частями человеческого тела.

Тщательное расследование...

Чушь собачья.

Сосиски закипели. Дуг попросил Билли сходить в огород позвать мать. Пора перекусить.

– Погоди, – откликнулся Билли. – Скоро будет реклама.

– Ты смотрел эту программу тысячу раз.

Давай, вставай!

– Ну секундочку!

Дуг вздохнул, качая головой и открыл окно.

В комнату ворвался теплый летний воздух.

– Ленч готов!

Триш подняла голову, прищурилась и помахала рукой.

– Сейчас приду!

Она отложила садовую лопатку, отряхнула руки и легкой трусцой направилась к дому.

Давным-давно надо было отсюда уехать.

Уехать из Виллиса к чертовой матери, когда все еще не зашло слишком далеко. Теперь уже поздно. Они – в капкане. На городских бензоколонках кончился бензин, и нового не будет, потому что ни одна из колонок, даже привилегированных, не оплачивала свои счета.

Чеки исчезали в недрах почты.

Дуг выключил плиту, снял сосиски и принялся раскладывать их по булочкам. Он понимал, что отсутствие бензина – проблема временная.

Уже сделаны все необходимые звонки, ситуация прояснилась, переговоры ведутся, тем не менее в ближайшие три-четыре дня никто не сможет покинуть Виллис, если у него не припасена в загашнике канистра бензина. В его машине осталась половина бака.

Дуг не мог отделаться от ощущения, что дело близится к финалу, что почтальону для окончательной реализации своих планов как раз и нужны эти трое-четверо суток.

Вошла Трития, утирая вспотевший лоб.

– Ну и жарища сегодня! Хорошо бы, дождик прошел, станет чуть попрохладнее. Никто не слушал погоду?

Дуг отрицательно покачал головой.

Билли, увлекшись «Диком ван Дайком», даже не слышал вопроса.

Трития сходила умыться, подошла к столу, поблагодарила за приготовленный ленч. Лицо ее лишь на мгновение затуманилось, когда Дуг протянул ей бокал чая со льдом. Потом она взяла свою тарелку и направилась на веранду.

Дуг последовал за женой. Они устроились за столом друг напротив друга.

– Какие у тебя на сегодня планы? – спросила она, прожевав кусок.

– Планы? – поднял брови Дуг. – Я как-то...

– Вот и хорошо, – недослушала Трития. – В таком случае я тебя попрошу выполоть заросли толокнянки за домом. Я хочу расширить огород.

– Погоди, – попробовал протестовать он.

– У вас на уме есть нечто более серьезное, господин учитель?

Догадаться, что у нее на уме, было сложно, – Триш отвела глаза. Поэтому Дуг решил не перечить.

– Нет, ничего такого. С удовольствием поработаю с тобой в огороде.

– Спасибо. – И Триш занялась своими сосисками.

В доме зазвонил телефон. В стоячем полуденном воздухе отчетливо слышалась его трель.

Дуг встал.

– Пойду возьму трубку, – произнес он, отодвигая стул.