|
* * * Когда я вынырнул, она кашляла. – Это ничего. Это просто приступ тошноты, это бывает. – Ты в порядке? – Думаю, да. Это пройдет. – Наглоталась? – Нет. Мы проплыли еще немного, и вдруг она беспорядочно забила руками по воде: – Фрэнк, мне что-то нехорошо. – Быстро хватайся за меня. – Ах, Фрэнк. Я очень устала, потому что все время пыталась держать голову над водой, чтобы не наглотаться соленой воды. – Только спокойнее. – Это было бы ужасно. Я слышала о женщинах, у которых был выкидыш от рвоты. – Только спокойнее. Ложись на воду. Не трать силы. Я буду тебя тянуть. – Не лучше ли подозвать спасателя? – Господи, только не это. Он еще начнет откачивать тебя, сгибая ноги. Лежи спокойно на воде. Я дотяну тебя до берега быстрее всякого спасателя. Она лежала на воде, а я тащил ее за бретельку купальника. Силы мои начали иссякать. Я тащил ее целую милю, но все еще думал о том, что ее нужно доставить в больницу, и спешил изо всех сил. Если вы начнете торопиться в воде, вам конец. Но я все же доплыл. Достав ногами дно, я взял ее на руки и с прибоем выбежал на берег. – Не шевелись. Положись на меня. – Хорошо. Я добежал до нашей одежды, усадил ее, достал ключи от машины, завернул ее в оба свитера и отнес к машине. Та стояла наверху у дороги, и мне пришлось карабкаться по крутой насыпи над пляжем. Ноги у меня сводило так, что я едва двигался, но я ее не уронил. Усадив ее в машину, я завел двигатель и погнал. * * * Мы купались в нескольких милях от Санта-Моники, где находилась больница. Я догнал большой грузовик. Сзади на нем красовалась надпись: «Нажмите на клаксон, и дорога ваша». Я нажал на клаксон как сумасшедший, но он продолжал ехать посередине. Слева я его обогнать не мог, потому что навстречу шла целая колонна машин. Тогда я рванул вправо и нажал на газ. Она закричала. Я не заметил парапета на мосту через канал. Раздался удар, и все погрузилось во тьму. * * * Когда я пришел в себя, зажатый рулем, спиной вперед, то в ужасе застонал от звука, похожего на стук дождя по жестяной крыше. Это ее кровь капала на капот, куда она вылетела через ветровое стекло. Вокруг гудели машины, из которых выскакивали люди и бежали к нам. Я поднял ее и попытался остановить кровь, и разговаривал с ней, и плакал, и целовал ее, Поцелуев она уже не чувствовала. Была мертва. Глава 16 Мне пришел конец. Кац на этот раз взял все, и те десять тысяч долларов, которые отсудил для нас, и деньги, которые мы заработали, и оформил договор о переводе заведения на его имя. Он делал для меня все, что мог, но процесс был проигран с самого начала. Саккет заявил, что я – бешеный пес, которого нужно уничтожить во имя жизни. Он все давно понял. Мы, мол, убили грека, чтобы заполучить его деньги, а я женился на ней и прикончил, чтобы забрать все себе. Когда она узнала о моей поездке в Мексику, это только ускорило дело, не больше. Заключение вскрытия, что она ждала ребенка, он считал еще одним доводом. Он вызвал Мэдж на скамью свидетелей, чтобы она рассказала о поездке в Мексику. Ей не хотелось, но пришлось. Он продемонстрировал суду даже пуму, которая выросла, но, поскольку никто за ней не ухаживал, была грязная и больная и все время пыталась его укусить. Зрелище было жутковатое, и симпатий публики мне не прибавило, можете поверить. Но что меня добило, окончательно, так это письмо, которое она написала перед тем, как вызвать то такси, и сунула в кассовую книгу, Чтобы я нашел его утром. Она о нем забыла. Я его не видел, потому что заведение мы уже не открывали и я в кассовую книгу не заглядывал. |
