|
Завтра состоится торжественный въезд французских войск в Милан. Союзники будут праздновать победу, и суверенные особы проведут в городе несколько дней. Лучше и достойнее места, чем королевский дворец, им не найти. Приказы муниципальным властям уже даны. Все готово к приему их величеств. А теперь слушайте меня внимательно! Подвалы дворца начинены порохом. Когда, опьяненные успехом, оглохшие от похвал и уставшие от речей, император и король заснут, как простые смертные, произойдет взрыв такой силы, что от дворца не останется камня на камне! Таков мой план. Что вы скажете?
Заговорщики закричали в один голос: — Браво! Их гибель неминуема! — А есть ли верный человек, чтобы зажечь бикфордов шнур? — спросил тот, кто протестовал против похищения ребенка. — Даже двое, — ответил председатель. — Вы, брат Вон Стейжер из Вены, и я. А сейчас каждый из вас вернется к себе и будет ждать распоряжений, которые передаст управляющий. Я останусь здесь, в потайной комнате. Вошел мажордом, и все покинули столовую. Главарь заговорщиков обменялся многозначительным взглядом с управляющим, который сказал вполголоса: — Все идет хорошо! Председатель, подойдя к краю стола, нажал на деревянную обшивку стены. Раздался легкий щелчок, и панель отодвинулась. Еще минута — и два тайных свидетеля будут обнаружены. Капрал, держа палец на спусковом крючке, загородил своим телом девушку. Вдруг страшный грохот потряс стены столовой. Крики, ругательства и выстрелы наполнили дворец. — Нас предали! Смерть неверным тварям! Внезапно дверь зала, словно под натиском урагана, широко распахнулась.
ГЛАВА 8
Падение в подвал. — Мучения пленных. — Подземный водосток. — Обозный в отчаянье. — Полковой марш. — После подвала — колодец. — Друзья выбираются по железной цепи. — Нападение поваров. — Франкур наносит ответный удар.
Потеряв точку опоры, Обозный и Раймон полетели вниз. Толстый слой зловонной жижи, покрывавший дно подвала, предохранил их от серьезных повреждений, друзья отделались ушибами. Некоторое время оба молчали. Хмель мешал осознать серьезность положения, в которое они попали. Первым заговорил Обозный. — Вот те раз! Раймон, ты тут? — Да, — откликнулся старый зуав. — Где это мы? — Дьявол! Естественно, в подполе. — Я не прочь поскорее выйти отсюда. — О! — присвистнул Раймон. — Будем надеяться, что не застрянем здесь навечно. Безвыходных положений не бывает! — Ты везде чувствуешь себя отлично, старина! А я задыхаюсь в этом темном колодце. Здесь такой мрак, что кажется, будто ты ослеп. Сердце того и гляди выпрыгнет из груди. — Ах да, я забыл! Ведь ты — любитель полей и ярких лучей солнца. А я до того, как стать «шакалом», добывал уголь в родном городке Гарде. Так что чувствую себя здесь, как дома. — Раймон, мне плохо, голова идет кругом, в глазах круги… Придумай что-нибудь! — Это синдром темноты. Ничего, скоро пройдет! — Раймон, старина, я умираю… — Послушай, у тебя полная фляга, глотни чуть-чуть! — Я не хочу пить! — Да, вижу, ты действительно заболел. Подожди, мой мальчик, что-нибудь придумаем. Порывшись в карманах, Раймон чиркнул чем-то, и вдруг слабое пламя осветило пространство. — О! Ты возвращаешь меня к жизни! — восклмкнул Обозный, вздохнув полной грудью. В левой руке бывалый зуав держал витую восковую свечу, с которой обычно ходили в погреба, в правой — спички. |
