Дверь в контору открылась, и Лэйси подняла голову и глухо зарычала. Элизабет захлопнула крышку сундучка и поспешно задвинула его под стол.

— Сэмсон?

— Ага, миссис.

— Входи, Сэмсон, мне нужно серьезно с тобой поговорить.

Сэмсон стащил с головы старую помятую шляпу и вошел в кабинет, стараясь, однако, не попадать в круг света от лампы.

— Да, хозяйка?

Она пристально смотрела на Сэмсона. Это был очень крупный мужчина, можно сказать, огромный. Тем не менее на его теле не было ни унции жира. Его кожа была темно-шоколадного цвета, а волосы мелко вились. Он не был красив. Нос Сэмсона был слишком широк, а глаза слишком близко посажены. Но у него было честное, открытое лицо, и в глазах светилась преданность.

— Сэмсон, я хочу, чтобы ты сказал мне честно, правда ли, что девочка, которую спас сегодня мистер О'Брайен, — твоя дочь?

Он опустил глаза, заерзал, неуверенно теребя в руках шляпу. Элизабет подошла ближе. Сэмсон был на целую голову выше ее.

— Это правда? — спросила она вновь без всякого осуждения.

— Да, хозяйка.

— Мне сказали, что женщина с ребенком живет в шалаше в лесу и питается чем придется. Это тоже правда?

Он кивнул. Элизабет вздохнула и покачала головой.

— Сэмсон, как же ты можешь спокойно спать под теплым кровом после сытного ужина, зная, что твой ребенок питается ягодами и спит в лесу на подстилке из травы?

— Я ношу им еду, — начал оправдываться Сэмсон. — Когда Нгози была беременна, я упросил жену Джонни, чтобы та помогала ей. Я забочусь о них, хозяйка, стараюсь как могу.

— Сэмсон, ты не можешь оставить их в лесу. Это твоя женщина и твой ребенок, и теперь ты несешь за них ответственность.

— Да, мэм, — кивнул он.

— Я хочу, чтобы ты привел их сюда. Крейги съехали в прошлом месяце, вы можете занять ту часть коттеджа, которая принадлежала им. Там не слишком просторно, но, я думаю, вы поместитесь.

— Да, мэм, спасибо, мэм.

— Сэмсон, я хочу, чтобы ты на ней женился.

— Что, мэм?

— Ведь никто из вас еще не состоит в браке?

— Насколько мне известно, нет, мэм.

— Тогда ты должен жениться на ней. Ребенок имеет право носить фамилию своего отца. Вы поженитесь, и я увеличу твое жалованье.

— Да, мэм, — широко улыбнулся он.

— Элизабет? — раздался голос Джессопа из приемной.

— Я в своем кабинете, Джессоп.

Джессоп вошел в кабинет из темноты и оказался в круге света. На нем был красивый камзол цвета бургунди и того же цвета штаны до колен. Костюм дополняли шелковые чулки со стрелками и модные башмаки на высоких каблуках, также подобранные в тон. Его темные волосы, кое-где убеленные сединой, были собраны в аккуратную косичку. В таком наряде он мог бы блистать в лучших гостиных Лондона.

— Прости, Джессоп, я опоздала. Уже иду.

Он перевел взгляд с Сэмсона на Элизабет, и его лицо исказила гримаса.

— Что ты здесь делаешь, Элизабет?

Она почувствовала, что он злится. В такие минуты он всегда очень отчетливо произносил слова.

— Мне нужно было уладить с Сэмсоном одно дело, но мы уже закончили.