— У него был мотив. Он был уверен, что ее убил Хейворд. Мне заявил, будто виделся с ним лишь однажды на ферме Черри-Три, а на самом деле дрался с Дерри возле собственной мастерской в Лисьем углу. Уолли Сквайрс слышал его угрозы, — пересказывал Маркби Пирсу историю, услышанную от старика. — Но если какой-нибудь свидетель не видел его на месте покушения, доказать будет трудно, и он это знает. Ума хватило избавиться от орудия. Я по его лицу понял. Предложил мне немедленно опечатать амбар. Наглый малый.

— Значит, смеется над нами, — проворчал инспектор.

— Возможно, насмехается, но не смеется. Он по-настоящему любил ту женщину.

— Интересно, как она к нему относилась, — задумался Дэйв.

— Если спрашиваете, любила ли, то определенно нет. Поспорю на последний пенни. По-моему, была несчастна на ферме, искала мужчину, который влюбился бы до сумасшествия, обращался с ней так, как она заслуживает, по её убеждению. Возможно, сначала наметила Дерри Хейворда, но скоро поняла, что Белинда поглядывает подозрительно, игра свеч не стоит. Поэтому сделала ему ручкой и переключилась на Берка, симпатичного парня, не связанного лишними узами. Тот оказался страстным обожателем, но что в перспективе? Можете себе представить, чтобы Соня, которой абсолютно не нравилась простая жизнь на ферме, планировала провести остаток дней с мужчиной, который целыми днями доски сколачивает?

Пирс фыркнул.

— В итоге главная проблема в том, — заключил Маркби, — что от Хейворда и от его жены мы никакой помощи не получим. Они будут отрицать любую связь между Дерри и Соней. Побоятся дурной славы для своего предприятия. Хотят всех убедить, что на него напали конокрады. С этого их не собьешь.

— Я звонил в больницу, справлялся про старика Гилберта, — сообщил Пирс. — Вы будете рады услышать, он быстро идет на поправку. — И поспешно добавил: — Я Хейворда имею в виду.

— Может быть, объясните, почему вы его называете Гилбертом? — попросил Маркби. — Его зовут Десмонд.

— Да не важно… — пробормотал Дэйв, пятясь из кабинета. — Можно сказать, семейная шутка.

Глава 18

Смеркалось, когда Мередит возвращалась домой в тот вечер. Пока заводила машину в пристроенный гараж, зажглись уличные фонари. Держа в руке ключ, она направилась по дорожке к приветливому деревенскому крылечку Джорджа Биддока с остроконечной крышей и деревянными стенками с кружевной резьбой. Дом… Никогда не надоест идти к собственной парадной двери.

Взошла на крыльцо и заледенела. Изумленное недоверие на мгновение притупило все прочие чувства. Вместе с осознанием реальности нахлынула волна дурноты. Дверь приоткрыта, матовое стекло разбито.

Все еще не в силах шевельнуться, Мередит таращила глаза, желая, чтобы это был мираж и чтобы он рассеялся. Не рассеялся. Кто-то разбил стекло, просунул руку, открыл дверь. Любой, кто оставляет дом на весь день, рискует, что он будет взломан, но она чуяла, что здесь не просто грабеж. Надо взять себя в руки и все пережить.

Отрывистым движением Мередит толкнула створку. Та открылась со скрежетом, проехавшись по осколкам стекла, усыпавшим кокосовый коврик в прихожей.