— Мой бог, Дженни, что за прогулки в такую ужасную погоду?

 — О, Мэри, это просто изумительно. Такой большой ветер. Такая красота!

 — Ты, наверно, лишилась рассудка, дитя. Садись у огня. Я сейчас налью тебе горячего чая.

 Дженни устроилась перед камином, в котором жарко пылали дрова.

 — А где Джеймс? — спросила она.

 — Его нет, — отозвалась Мэри из кухни. — Он куда-то отправился с Шоном.

 — О... — протянула Дженни, и Мэри отчетливо расслышала в ее голосе разочарование. — Он скоро вернется?

 Мэри бросила то, чем занималась в кухне, и вернулась в гостиную.

 — Почему это ты вдруг так заинтересовалась Джеймсом? — спросила она, в упор взглянув на Дженни.

 — Просто захотелось увидеть его. Поздороваться. Немного побыть с ним. Только и всего.

 — Только и всего, говоришь? Ну-ка, Дженни, сознавайся, что с тобой творится?

 — Просто он мне нравится, Мэри. Он мне очень нравится. И я ему нравлюсь.

 — Он нравится тебе, а ты нравишься ему? Интересно, откуда ты выкопала такие мысли?

 — Я знаю, Мэри, поверь мне, пожалуйста. Не спрашивай меня, откуда я знаю — знаю, и все.

 Мэри схватила ее за плечи.

 — Послушай меня, Дженни. — Она встряхнула Дженни и повторила: — Послушай меня.

 — Да, Мэри! Мне больно!

 — Держись от него подальше. Забудь о нем.

 После этих слов Дженни сразу расплакалась.

 — Я не могу забыть о нем, Мэри. Я люблю его. И он любит меня. Я знаю, что он меня любит.

 — Дженни, он не любит тебя. Не проси, чтобы я тебе все это объяснила, потому что я не могу этого сделать, моя милая. Он — добрый человек, но он совсем не тот, кем кажется. Брось это. Забудь о нем! Ты должна поверить мне, моя маленькая. Он не для тебя.

 Дженни вырвалась из рук Мэри, отступила на шаг и решительным движением размазала слезы по лицу.

 — Нет, Мэри, он для меня. Я люблю его. Ты так давно сидишь в этой дыре вдвоем с Шоном, что уже забыла, что такое любовь!

 С этими словами она подхватила свое пальто и, на ходу засовывая руки в рукава, выскочила из дома, громко хлопнув дверью. Мэри поспешила к окну и увидела, как Дженни снова помчалась на велосипеде через ночной шторм.

* * *

 Дженни ехала по извилистой дороге обратно в деревню. Дождь хлестал ей в лицо. Она сказала себе, что не будет больше плакать, но не смогла сдержать свое слово. Слезы смешивались с дождем и текли по лицу. В деревне было совсем темно, магазин и паб уже закрылись на ночь, в домах тщательно задернули светомаскировочные шторы. Фонарик лежал в висевшей на руле корзине, его бледно-желтый луч был устремлен вперед. Света едва-едва хватало на то, чтобы различать дорогу. Она проехала по деревне и свернула к своему дому.

 Разговор с Мэри привел ее в такую ярость, какой она за собой прежде не замечала. Да как посмела она встревать между нею и Джеймсом? И что она имела в виду, когда говорила о нем? «Он совсем не тот, кем кажется». Еще Дженни очень сердилась на себя. Ей было ужасно стыдно за то оскорбление, которое она бросила Мэри, выбегая из дома. Они никогда раньше не ссорились. Утром, когда они обе успокоятся, Дженни вернется к ней и попросит прощения.

 Вдалеке на фоне темного неба вырисовался еще более темный абрис их дома.