Последний отрезок пути они проделали прекрасно. Дважды им попадались полицейские кордоны, и дважды они проезжали мимо, сопровождаемые приветственными взмахами рук одураченных бобби.

 Жилище Джека Кинкэйда, как он запомнил, находилось над гаражами. Увидев деревянную наружную лестницу с дверью наверху, Нойманн выскочил из кабины и поднялся по ней. Подойдя к двери, он привычным движением достал «маузер», затем негромко постучал, но не получил ответа. Тогда он подергал ручку. Дверь оказалась незапертой. Он открыл ее и вошел внутрь.

 Сразу же ему в нос ударило невыносимое зловоние многодневного мусора, застоявшегося дыма от дрянного табака, давно не мытого тела, а над всем этим преобладал запах алкоголя. Нойманн нащупал выключатель и повернул его, но свет не зажегся. Тогда он вынул из кармана фонарь и включил его. Луч сразу же нащупал крупную фигуру мужчины, спавшего на голом матраце. Нойманн пересек грязную комнату и толкнул хозяина носком ботинка.

 — Вы Джек Кинкэйд?

 — Я-то Джек. А ты кто такой?

 — Меня зовут Джеймс Портер. С вами договаривались, что вы отвезете меня на лодке.

 — О, как же, помню... — Кинкэйд попытался сесть, но не смог. Нойманн направил луч света прямо ему в лицо. Мужчине было, по меньшей мере, шестьдесят лет; на его грубом отечном лице имелись все признаки, выдающие застарелого пьяницу.

 — Малость выпили на сон грядущий, верно, Джек? — спросил Нойманн.

 — Было малость.

 — А которая же лодка ваша, Джек?

 — «Камилла».

 — Где она находится?

 — Внизу, у причала. Как пойдешь, так не пройде...

 Кинкэйд снова погружался в пьяное забытье.

 — Вы не будете возражать, если я позаимствую ее на некоторое время, а, Джек?

 Кинкэйд ничего не ответил, а громко захрапел.

 — Большое вам спасибо, Джек.

* * *

 Нойманн сбежал по лестнице и вернулся к фургону.

 — Наш капитан не в состоянии никуда плыть. Допился до полной потери разума.

 — А лодка-то есть?

 — «Камилла». Он сказал, что она возле этого причала.

 — На причале есть и кое-что еще.

 — Что именно?

 — Сами увидите через минуту.

 Нойманн всмотрелся и увидел прохаживавшегося вдоль лодок констебля.

 — Они, судя по всему, взяли под контроль все побережье, — заметил Нойманн.

 — Просто стыд и срам. Еще одно ненужное убийство.

 — Пора бы уже закончить с этим. Со вчерашнего времени я убил чуть ли не больше людей, чем за всю мою службу в  Fallschrmjage .

 — А зачем, по вашему мнению, Фогель послал вас сюда?

 Нойманн не ответил на последнее замечание.

 — А как быть с Дженни?

 — Она отправится с нами.

 — Я хотел бы оставить ее здесь. Теперь нам от нее не может быть никакого проку.

 — Не согласна с вами. Если ее быстро найдут, она сможет много чего рассказать. И кроме того, если они будут знать, что мы взяли заложницу, то еще подумают о том, на какие меры можно пойти, чтобы нас остановить.

 — Если вы рассчитываете на то, что они не решатся стрелять в нас, потому что на борту находится эта девушка, то вы ошибаетесь. Им известно, что мы представляем для них большую опасность. Они убьют нас всех, если сочтут это нужным.