— Джекпот, парни, — осклабился Ибрагим.

Мальчишки и пара амбалов выстроились в цепочку, чтобы перебрасывать коробки, которые оказались не слишком тяжелыми. Ибрагим вальяжно развалился на одном из тюков и закурил.

Спустя час просевший под весом груза катер отчалил, и перед следующим рейсом Ибрагим разрешил устроить маленькую передышку. Лука и Флик, как и другие мальчишки, уселись прямо на затоптанном полу посреди разоренных рядов.

— Эй, Флик, — прошептал Лука. — Смотри.

Он направил луч фонарика на маленькую черную эмблему, отпечатанную на одной из коробок.

— Это же…

— Ш-ш-ш!

Даже распоследнему бродяге в Гамбурге хватило бы беглого взгляда, чтобы узнать фамильную печать семьи Вагнеров. Этот знак чернел едва ли не на каждой вывеске в городе: на дверях магазинов, аптек, банков, похоронных бюро, на бортах общественного такси и полицейских патрулей. Конечно, в Гамбурге был магистрат и бургомистр. Но скорее для видимости — своеобразная дань традициям, как королевская семья в Великобритании. Страшно представить, что за наказание грозит умалишенному, который осмелился взломать и ограбить склад, отмеченный знаком Вагнеров.

Лука огляделся: один из амбалов, притулившийся у груды ящиков, прикрыл глаза, хотя по-прежнему сжимал в руках автомат. Другой тихо переговаривался о чем-то с Ибрагимом. Еще один караулил у причала. До темного прямоугольника дверного проема, в котором виднелся кусочек звездного неба, было всего с десяток шагов.

— Сматываемся. Прямо сейчас. Другого шанса не будет.

— А деньги?

— Забудь. Даже если полиция не заметет, эти макаки с автоматами уложат лишних свидетелей, как только мы перетаскаем все ящики. Если не улизнем сейчас, зуб даю, на рассвете мы станем кормом для рыб.

Снаружи послышались вой полицейских сирен и отрывистые крики. Затрещали выстрелы. Лука выключил фонарь и, схватив Флика за руку, бросился в дальний, погруженный в кромешную тьму угол склада. Его лицо пылало, по венам растекались волны восхитительного жара. Опасность как будто удесятирила его силы, необычайно обострила все чувства.

Лука знал, что некоторые старые склады в Шпайхере размером с целый квартал. Они с Фликом петляли в узком лабиринте между коробками и тюками, как мыши в амбарных застенках. Звуки перестрелки, исход которой был предрешен, быстро стихли. Лука задержал дыхание. Ему казалось, что гулкие удары сердца разносятся под сводами, как удары отбойного молотка. В темноте блеснули белки глаз. Лука увидел паренька, который взломал замок. Заметив, как он зажимает рукой рану на бедре, он и сам почувствовал медный привкус во рту и инстинктивно отпрянул. Черт, этот недоумок наверняка оставил кровавый след. И, похоже, уже плыл, теряя сознание.

— Туда. Там выход, — прошептал он.

Проклиная все на свете, Лука закинул руку раненого на плечо и поволок его вглубь склада, пока не уперся в глухую стену. Кирпичная кладка. Никаких шансов на спасение. Парнишка-взломщик отключился, потеряв сознание. Лука проклинал себя за то, что на какой-то краткий миг и вправду поверил, что тот знает, как незамеченными выбраться со склада.

— Что дальше? — отчаянным шепотом спросил Флик.

Лука знал: полицейские еще до рассвета методично обследуют каждый закоулок, каждый метр склада. Так что они заперты в мышеловке. С минуты на минуту их обнаружат и схватят.