— И да поможет мне Бог, — повторили они.

Краем глаза Рэндолф увидел, как открылась дверь. Большой Джим. Он присоединился к Генри Моррисону, страдающему астмой Джорджу Фредерику, Фреду Дентону и Джекки Уэттинггон (на ее лице отражалось сомнение), стоящим в глубине большой комнаты. Рэндолф знал, что Ренни пришел, чтобы посмотреть, как его сын будет принимать присягу. Он испытывал некоторую неловкость из-за того, что отказался выдать новичкам оружие (отказ в чем-либо Большому Джиму, конечно же, мог отразиться на будущем Рэндолфа), и новый чиф сымпровизировал главным образом ради второго члена городского управления.

— И я ни перед кем, на хрен, не буду прогибаться.

— И я ни перед кем, на хрен, не буду прогибаться! — повторили они. С энтузиазмом. Теперь улыбались все. Полные сил. Готовые к выходу на улицы.

Большой Джим кивнул, подняв руки с вскинутыми кверху большими пальцами, несмотря на бранное слово. Рэндолф расправил плечи, не подозревая о том, что эту клятву — И я ни перед кем, на хрен, не буду прогибаться — он сдержать не сумеет.

4

Когда Джулия Шамуэй заглянула в «Эглантерию», большинство пришедших на завтрак уже отбыли в церковь или на городскую площадь, где спонтанно организовался дискуссионный клуб. Часы показывали девять. Из обслуживающего персонала остался только Барби; Доди Сандерс и Энджи Маккейн не появились, что никого не удивило. Роуз ушла в «Мир еды». Энсон отправился с ней. Барби надеялся, что они вернутся, нагруженные продуктами, но поверил бы в это, лишь увидев добычу.

— Мы закрыты до ленча, — предупредил он, — но есть кофе.

— И булочка с корицей? — с надеждой спросила Джулия.

Барби покачал головой:

— Роза их не пекла. Стараемся максимально снизить расход пропана.

— Разумно. Тогда только кофе.

Он принес кофейник, налил.

— Ты выглядишь усталой.

— Барби, этим утром все выглядят усталыми. И испуганными до смерти.

— Как продвигается газета?

— Я надеялась закончить к десяти утра, но теперь, похоже, успею только к трем. Первый специальный выпуск «Демократа» с ноль третьего года, когда Престил-Стрим вышел из берегов.

— Возникли производственные проблемы?

— Их нет и не должно быть, если мой генератор будет работать. Просто захотелось пойти в продуктовый магазин и посмотреть: появится ли толпа? Отметить в статье и это, если появится. К несчастью, Пит Фримен оказался в городе, и он уже у магазина, чтобы сделать фотографии.

Барби слово «толпа» не понравилось:

— Господи, надеюсь, люди будут вести себя как должно.

— Будут; мы, в конце концов, в Милле — не в Нью-Йорке.

Барби сомневался, что в критической ситуации городские мыши так уж сильно отличались от деревенских, но предпочел держать рот на замке. Она знала местных куда лучше, чем он.

А Джулия словно прочитала его мысли:

— Разумеется, я могу ошибаться. Поэтому и послала Пита. — Она огляделась. Несколько человек сидели у прилавка в передней части зала, добивали яичницу и кофе, и, разумеется, за большим столом у дальней стены — базарным столом, по терминологии янки — старики пережевывали случившееся и обсуждали, что могло случиться еще. В центральной же части ресторана находились только она и Барби. — Хочу тебе кое-что сказать. — Джулия понизила голос. — Перестань мельтешить, как Вилли-официант, и сядь.

Барби сел, налил кофе и себе. Со дна кофейника, так что напиток по вкусу напоминал дизельное топливо… но зато именно на дне кофейника оставался кофеин.

Джулия сунула руку в карман платья, достала мобильник, пододвинула к Барби:

— Твой Кокс позвонил в семь утра.