Интервью, которое провела Ютта Круг с Хаффнером в 1989 году, дало защитникам Хаффнера в этих дебатах важнейшие аргументы. Все указания на момент возникновения "Истории одного немца", которые с тех пор добавились, подтверждают свидетельство Хаффнера, которое он сделал в феврале 1989 года Ютте Круг. К этому добавляются дальнейшие высказывания в 1983 году перед тогдашним редактором немецкого радио Германом Рудольфом (ныне издатель берлинского "Tagesspiegel"). Всё вместе сводится в убедительную картину, что правда возможно ещё не может казаться тому или иному скептику неуязвимой, поскольку всё это основано на высказываниях Хаффнера — то есть небеспристрастных.

Иначе однако выглядит дело, когда вникаешь в пассажи из книги английского издателя Хаффнера — Фридрика Варбурга, который в своих изданных в 1973 году воспоминаниях "All Authors are equal(Все авторы равны)" воспроизводит, как он познакомился с Хаффнером и что Хаффнер намеревался писать в 1939 году — а именно "политическую автобиографию". Хаффнер повествует далее: "Книга так и не была закончена. Когда Хаффнер закончил её наполовину, разразилась война, и он почувствовал, что ему следует писать нечто менее личное и более непосредственно политическое. Поздней осенью 1939 года он послал мне несколько глав из "A Survey of Germany". Варбург пишет далее, что он сам инициировал изменение название книги на "Germany: Jekyll and Hyde". Здесь в связи с борьбой вокруг "Истории одного немца" важно то, что осенью 1939 года Хаффнер был занят уже новым проектом книги — "Germany: Jekyll and Hyde".

Это высказывание соответствует таким образом точным описаниям, которые Хаффнер и его жена Эрика осенью и зимой 1939–1940 гг. дали в письмах бывшему мужу Эрики Гарри Шмидт-Ландри, так что рассуждая здраво, никаких сомнений более не может быть в появлении "Истории одного немца". Как говорилось в письме Эрики от 5 января 1940 года (продолженного 8 января 1940), "что Раймунд [т. е. Себастьян Хаффнер; примечание издательства] — охваченный неожиданным вдохновением — уже несколько недель как прекратил работу над своей большой книгой в пользу малой, которая называется "Германия, поперечный разрез […]." За этим следует перечисление глав, которое почти идентично таковому в книге "Германия: Джекилл и Хайд". Под словом "недель" другой рукой, которую однозначно можно идентифицировать как принадлежащую Хаффнеру, в скобках написано слово "месяцев!". Это крохотное добавление означает, что в начале января 1940 года Хаффнер высказывание о том, что он начал работу над своей малой книгой "за несколько недель до этого" посчитал настолько неточным, что он захотел исправить его — он ведь малую книгу начал "за несколько месяцев до этого". Это довольно точно указывает на дни и недели около начала войны.

В более раннем, в этот раз напечатанном на машинке письме Хаффнера Шмидту-Ландри от 20 августа 1939 года, в котором он просит также о возврате одолженных денег, чтобы "избежать долговой тюрьмы за неуплату процентов" и которое между прочим оканчивается словами "Не будет ли у нас войны дней через восемь?", Хаффнер пишет: "Я работаю, однако не слишком воодушевлённо и медленно продвигаюсь вперед. Позавчера я как раз окончил третью главу".

В том, что речь идёт о книге "История одного немца" (чьё название Хаффнер правда нигде не упоминает), не может быть более никакого сомнения. Это означало бы зайти весьма далеко, утверждая, что Хаффнер уже тридцатилетним искусственно создал легенду для своего посмертного успеха книги.