|
По Нью-Йорку, Уэстчестеру, Филли, Балтимору и Бостону судьями выписано два десятка ордеров. Мы были абсолютно уверены — на основании совершенно неоспоримых данных «Сигинт», — что группа экотеррористов похуже Тимоти Маквея и бен Ладена вот-вот поставит Америку на колени в ходе теракта астрономических масштабов. А выяснилось, что самые страшные террористы всех времен и народов — это всего лишь группа восьми- и девятилетних детишек. Кодовые слова для оружия «бумага и оборудование»? Они означали только бумагу и школьное оборудование. И обмен информацией происходил вовсе не в «облачной зоне», а в ходе самого обычного детского общения после обеда в начальной школе. Женщина, работающая с Рахманом? Скорее всего за женщину приняли маленького Тони, так как у него пока очень высокий голос… Слава Богу, мы не получили сообщений по «Сигинт» о ком-то, кто, например, «выпускает голубей» в Центральном парке, так как в подобном случае нам, вероятно, пришло бы в голову нанести предупредительный ракетный удар.
Наступила тяжелая пауза. — Не вижу злорадства, Фред. Дельрей пожал своими худыми плечами. — Ты хочешь занять пост Такера? — А его куда?.. — Куда угодно. В Вашингтон. Какое это имеет значение?.. Ну? Место моего заместителя? Если согласен, можешь приступить к исполнению обязанностей уже сегодня. Дельрей не колебался. — Нет, Джон. Спасибо, но нет. — Ты один из наших самых уважаемых агентов. Многие стараются брать с тебя пример. Я прошу тебя серьезно обдумать мое предложение. — Я хочу продолжать заниматься тем, чем занимался раньше. Это для меня очень важно. — Ты настоящий ковбой, — усмехнулся Фелпс. — Ну что ж, а теперь тебе, вероятно, лучше вернуться к себе в кабинет, так как сюда уже идет Макдэниел для нелегкого разговора со мной. И у меня есть основания полагать, что тебе не хочется с ним встречаться. — Наверное, вы правы. Когда Дельрей подошел к двери, босс внезапно его окликнул: — Фред, есть кое-что еще. Дельрей резко остановился. — Ты ведь работал с делом Гонсалеса? Дельрею частенько приходилось не моргнув глазом залезать в самые отвратительные и опасные дыры города. И вот теперь он почувствовал, как застучала кровь у него в висках. — Имеется в виду облава на торговцев наркотиками на Стейтон-Айленде? Да. — Создается впечатление, что возникла некоторая путаница. — Путаница? — Да, с материалами дела. — Вот как? Фелпс протер глаза. — В ходе ареста ваши группы насчитали тридцать килограммов наркотиков, пару десятков разных видов оружия и довольно крупную сумму денег. — Совершенно верно. — В пресс-релизе говорилось, что общая конфискованная сумма составила миллион сто тысяч. И вот сейчас мы готовим дело для представления Большому жюри присяжных, а в сейфе для хранения конфискованных денег всего один миллион. — Мы ошиблись на сто тысяч долларов? Фелпс наклонил голову. — Нет, думаю, что вы не ошиблись. Здесь что-то еще. — Угу. — Дельрей глубоко вздохнул: «Ну вот… начинается». — Я просматривал отчеты, и, как ни странно, второй ноль в карточке по охране вещественных доказательств, ноль после первого миллиона, довольно слабо просматривается. Если на него взглянуть не очень внимательно, можно принять его за единицу. Кто-то, видимо, именно так и сделал и дал в пресс-релизе неверную информацию. И они написали «миллион сто». — Понимаю. — Просто на всякий случай нужно было поставить тебя в известность. |
