* * *

Бекки приняла неожиданное приглашение Себа и приехала на выходные, высадившись из дневного экспресса в Пейнтоне с маленьким леопардового цвета чемоданом на колесиках.

Увидев его, она не смогла скрыть удивления. Отвыкшее улыбаться лицо, неразговорчивость, безумный, но изможденный вид и зацикленность на собственных мыслях не могли спрятать ни выстиранная и выглаженная рубашка, ни свежевыбритые и обрызганные хорошим лосьоном после бритья щеки.

Себ домчал ее со станции на своей машине. Это было на девятый день после появления Юэна на пирсе. С тех пор он ни разу не чувствовал себя в безопасности, находясь вне дома. И несмотря на то, что погода была еще лучше прежнего, восхищая всех ярким солнцем и безоблачным небом, он выходил на улицу едва ли раза четыре за все это время.

Он выбирался в магазин только в случае крайней необходимости, и даже тогда чувство, будто опасный хищник наблюдает за ним из-за угла, готовясь к прыжку, не покидало его. В ожидании приезда Бекки ему пришлось обратиться за помощью к курьерской службе, доставлявшей на дом товары из супермаркета.

– О боже! Я влюблена в твой дом… Только посмотри, какой вид!.. Ты сам-то как? По дороге сюда я дочитала твою книгу. Ту – про корабль. Она… другая. Ты уверен, что у тебя все в порядке? – спросила Бекки, едва переступив порог и скинув пальто.

Себ жил в построенном в двадцатые годы, а ныне модернизированном таунхаусе. Предыдущие владельцы сделали такой ремонт, что теперь дом был вполне достоен собственного разворота (а то и двух) в скандинавском журнале по дизайну: свободная планировка второго и третьего этажа, много света и воздуха, дерево и правильные углы, спальни на втором этаже и гостиная зона на третьем, использование солнечной энергии. На первом этаже находился гараж на три машины и большая просторная прихожая.

Когда Себ впервые увидел этот дом, ему тут же захотелось зайти в него и лечь спать. Он так до сих пор и не смог объяснить себе, чем этот дом его так привлек: он значительно выходил за рамки его бюджета.

– Что слышно о фильме? – рассеянно спросила Бекки. – Когда выходит? Можно открыть эти двери? Я хочу на балкон.

– С моря дует холодный ветер.

– Там плюс девятнадцать.

Себ изобразил любезную улыбку, от которой у него заболело лицо. Нервы его были напряжены до предела: он вздрагивал от каждого звука. Хотя куда больше его испугала бы внезапно наступившая тишина.

Бекки вышла на балкон. Закрыв глаза, она жадно вдыхала морской воздух – так, как он сам уже разучился. Спустя несколько минут она вернулась в комнату, села на диван рядом с Себом и крепко прижалась к нему, в одной руке держа бокал вина, а другой накрывая его нервно подрагивающую ладонь.

– Ты выглядишь не слишком счастливым. Ты не рад меня видеть?

– Не говори так. Я считал дни.

– Тогда что? Ты прячешь за спиной кольцо?

Себ побледнел, и Бекки взвизгнула от смеха.

– Я…

Он был не в состоянии продолжить фразу. Он твердо решил рассказать ей про Юэна и даже репетировал перед зеркалом. Но сейчас все это показалось ему слишком абсурдным. Он не хотел ни выставлять себя на посмешище, ни выглядеть трусом.

Бекки вытянула одну ногу и кокетливо подняла бровь.

– Не могу поверить, что ты промолчал. Я купила их специально для этой поездки, а ты даже не взглянул.

Она говорила о своих сапогах: блестящих, на высоких шпильках, словно вторая кожа охватывающих ее ноги до самых колен. Она надела их с юбкой-карандаш, что делало ее походку немного семенящей и неуверенной, зато чертовски привлекательной и даже соблазнительной.