|
Как?.. Неужели даже Эмма не хочет меня знать? С тех пор я гордо замкнулся в себе, сторо нился людей, все свободное время делал чертежи для своей машины и мастерил небольшие модели. По вечерам, когда Фалькенберг пел, а хозяйка его слушала, я уходил во флигель, где была людская, и оставался там. Благодаря этому я не уронил своего достоинства. Но, на мою беду, Петтер заболел, и я не мог тесать доски и бить молотком; поэтому всякий раз, как нужно было стучать, приходилось идти в сарай.
* Сердце мое готово (лат.).
Но иногда мне приходило в голову, что хозяйка огор чена, не видя меня на кухне. По крайней мере, так мне казалось. Однажды вечером, во время ужина, она ска зала:
– Я слышала от работников, что вы делаете какую– то машину?
– Да, он мастерит переносную пилу, – сказал Фаль кенберг. – Но она будет слишком тяжелой.
Я ничего на это не возразил, у меня хватило хит рости и дальновидности промолчать. Всех великих изо бретателей поначалу не признавали. Ну погодите, придет мое время. Между тем я не устоял перед искушением и сказал служанкам, что я сын благородных родителей, но меня погубила несчастная любовь; и вот теперь я ищу забвения в вине. Что делать, человек пред полагает, а бог располагает… Видимо, эти россказни дошли до хозяйки.
– Пожалуй, я тоже стану ходить по вечерам во фли гель, – сказал Фалькенберг.
Я сразу сообразил, в чем тут дело: теперь его все реже просили спеть, и это было неспроста.
ХVIII
Приехал капитан.
Однажды к нам в лес пришел высокий человек с окладистой бородой и сказал:
– Я капитан Фалькенберг. Как идут дела, ребята?
Мы почтительно приветствовали его и сказали, что, мол, спасибо, дела идут хорошо.
Он расспросил, сколько деревьев срублено и сколько еще остается, похвалил нас за то, что мы оставляем невысокие, аккуратные пни. Потом он подсчитал, сколько деревьев приходится на день, и сказал, что не больше обычного.
– Но капитан забыл вычесть воскресные дни, – за метил я.
– Ваша правда, – согласился он. – Стало быть, вы ходит больше обычного. А как инструмент? Пилы не ломаются?
– Нет.
– Никто не поранился?
– Нет.
Пауза.
– Вообще-то вам положено жить на своих харчах, – сказал он. – Но раз уж вы предпочли столоваться у меня, мы учтем это при окончательном расчете.
– Как будет угодно капитану, мы согласны.
– Да, мы согласны, – подтвердил Фалькенберг.
Капитан быстро обошел участок и вернулся.
– А с погодой вам очень повезло, – сказал он. – Не приходится разгребать снег.
– Да, снега нет. Вот если бы еще подморозило…
– Это зачем? Разве вам жарко?
– Бывает и жарко. Но главное, мерзлое дерево лег че пилить.
– Вы давно занимаетесь этой работой?
– Давно.
– И поете тоже вы?
– К сожалению, нет. Поет он.
– Стало быть, вы? Мы с вами, кажется, однофа мильцы?
– Да, в некотором роде, – ответил Фалькенберг, слегка смутившись. – Меня зовут Лар c Фалькенберг, мо жете поглядеть в свидетельстве. |
