— Мужеубийцы? — переспросил Брин.

Чарли подошла и встала перед ним.

— Так местные жители величают красные эвкалипты. Эти деревья, красивые и тенистые, печально известны тем, что могут неожиданно сбрасывать свои ветви, особенно в жаркие, безветренные дни. Люди, которые этого не знают, норовят разбить палатку под таким эвкалиптом.

— Или припарковаться под ним?

— Да, а затем на них падает сверху огромная ветка.

— Но сегодня вовсе не жаркий и безветренный день.

— Зато эти деревья такие высокие, что в них в первую очередь ударяет молния. А бабушка не хочет, чтобы растущие возле ее дома эвкалипты срубили, даже те, которые уже засохли. Она говорит, что на них вьют гнезда попугаи и селятся опоссумы. Она говорит… То есть говорила… — Чарли запнулась.

— Говорила? — переспросил наконец Брин таким деликатным тоном, что Чарли вздрогнула.

— Да… Три недели назад у нее случился сердечный приступ, и ее не стало… Вот почему я здесь. И это бабушкины собаки.

— Так вы тут совсем одна?

Чарли понимала, что не должна в этом признаваться, ведь кругом темнота, а перед ней тенью стоит на пороге почти незнакомец. Надо соврать, что наверху спит целая компания мускулистых мужчин. Но она этого не сделала.

— Да, я одна, и я не знаю, как вести себя в бурю.

— Я тоже, — ответил Брин. — У вас найдется керосиновая лампа?

— Да, конечно.

Бабушка Чарли жила в одиноко стоящем доме, окруженном эвкалиптами. Перебои с электричеством считались тут обычным явлением, и на такой случай было припасено все необходимое.

Чарли вернулась на кухню и на ощупь нашла в буфете древнюю керосиновую лампу, которая, впрочем, служила еще вполне исправно.

Брин застыл в дверях кухни темной тенью, наблюдая за Чарли. Она разожгла фитиль и установила на место стекло абажура, чувствуя, как дрожат пальцы. Брин заметил ее страх.

— Чарли, вы со мной как за каменной стеной, — мягко произнес он, улыбнулся, шагнул в кухню и добавил: — Я надежнее, чем дома, вокруг которых растут красные эвкалипты. Как вы считаете, не рухнет ли еще какой-нибудь из них на наши головы? Может, нам надо эвакуироваться отсюда?

Стараясь не смотреть в лицо Брину, Чарли поправила фитиль лампы, чтобы та не чадила, и повернулась к серванту, чтобы поискать еще лампы — у бабушки было их с полдюжины, заправленных керосином и готовых к работе.

— Кажется, уходить сейчас из дома опаснее, чем в нем оставаться, — ответила она. — Даже если бы выезд на шоссе не был завален упавшим деревом. И даже если вспомнить поговорку о том, что молния не бьет дважды в одно и то же место.

— Кажется, вокруг много эвкалиптов, — произнес Брин с сомнением. — Как вы думаете, в понятие «одно и то же место» входят все деревья, растущие менее чем в двадцати футах от дома?

Чарли повернулась и посмотрела на него.

— Мистер Морган, похоже, вы застряли здесь на ночь. Я вам очень благодарна и не боюсь вас. Но меня пугают бури. И я с радостью предоставлю вам ночлег и ужин, если вы соберете все свое мужество и будете говорить мне что-то вроде: «Подумаешь, всего лишь немного посверкает молния!» А если вы посмеете утверждать, что для меня есть хоть малейшая вероятность быть раздавленной следующим упавшим деревом, тогда можете отправляться искать дорогу под дождем. Так что вы выбираете?

Чарли уперла кулаки в бедра, вскинула подбородок и пристально посмотрела на Брина. Этот взгляд заставил его рассмеяться, и неожиданно настроение его улучшилось.

Вечерок выдался кошмарным, и вообще дела Брина в этот момент оставляли желать лучшего.