– Я захватил на всякий случай.

Открыли бутылку, разлили золотистое вино в пластиковые стаканчики, так как ни бокалов, ни рюмок у хозяина не было.

– За успешное выполнение задания партии и правительства! – подняла стаканчик Иппун.

Пак хотел спросить, о каком задании идёт речь, но посмотрел, как девушка пьёт, и сделал глоток сам.

Вино действительно оказалось вкусным, хотя и имело необычный «пузыристый» оттенок. Пак хотел спросить, из какого сорта винограда изготовлено вино… и полетел в темноту и тишину.

Чорджи подхватил его с одной стороны, не давая упасть, Иппун с другой, ловко поймала стаканчик с вином.

– На диван! – сказала она.

Они усадили безвольное тело – с открытыми глазами – капитана «Ынхи» на диван.

Чорджи достал из кармана прибор, напоминавший формой старинный мобильный телефон. Такими пользовались лет тридцать назад. Современные мобильные средства связи перекочевали в импланты или в кольца, серьги и браслеты.

С помощью упругой тесёмки Чорджи приладил прибор к голове Пака, а чашки – к ушам, нажал красную кнопку на торце.

В чашечках родился тихий шелест, сменившийся человеческим голосом.

Пак не отреагировал на эти манипуляции, глядя перед собой остановившимся взглядом.

– Убери всё, – кивнул Чорджи на стол.

Иппун быстро собрала пластиковые стаканчики в пакет.

– Остальное пусть стоит, очнётся, ничего не вспомнит, подумает, что заказал ужин и уснул.

Чорджи кивнул, убирая бутылку.

Процесс программирования длился всего три минуты.

На торце прибора мигнула синяя искра, и Чорджи снял его с головы хозяина квартиры.

Внимательно осмотрели комнату на предмет – не оставили ли следов, поудобнее усадили капитана «Ынхи».

– Он точно нас не вспомнит? – спросила Иппун.

– Нет, – оскалился специалист по снижению утомления. – Если вдруг что пойдёт не так, скажешь, что приходила, но он не открыл.

– Что теперь?

– Теперь ищем Хвана.

Речь шла о первом навигаторе «Ынхи».

Они вышли из квартиры Пака, и дверь со щелчком захлопнулась за ними.

Несмотря на то, что корабль назвали крейсером, его масса и размеры – сто метров в длину и шестьдесят в высоту – не тянули на эту категорию военных судов, однако взлетал он, используя эграны – электрогравитационные генераторы, вполне величественно.

Правда, комфортным проживание экипажа космолёта в жилом блоке назвать было трудно. Конструкторов корабля больше заботила техническая упаковка систем, особенно оружейных, и жилблок получился маленьким, не больше матросского кубрика на старинной морской шаланде. Однако корейских космонавтов это обстоятельство не смущало, они привыкли к тесноте и строгому армейскому подчинению.

Постояв в воздухе несколько секунд, крейсер снова начал подниматься в безоблачное небо в сопровождении десятка катеров военно-космических сил, сопровождаемый множеством видеокамер и глазами провожающих. Вскоре он исчез из виду в бездонной синеве, хотя был виден в глубинах экранов Центра управления полётами.

Понаблюдав за ним, начальник контрольной комиссии Ким Пын Тхон повернулся к начальнику полигона Ли Фой Вэю.

– Всё по плану?

– Так точно, генерал Тхон! – вытянулся круглый как шар, с мясистым лицом любителя бургеров, генерал Вэй. – Запланированы облёты Земли, подходы к объектам на орбите Луны и тренировочные форсажные броски. После чего начнётся рейд… э-э, к цели.

– Хорошо, – кивнул сухопарый, высокий как баскетболист, генерал Тхон. Он и в самом деле когда-то играл в баскетбол в юности и был на две головы выше малорослых офицеров полигона.