Спустя некоторое время она заметила, как что-то блеснуло впереди между деревьями. Это был ручей, бегущий в зеленой прохладе пальмового леса, по обеим сторонам которого росли травы и цветы. Она присела на колени и набрала в ладони прозрачной воды. В горле пересохло, и она с жадностью выпила, протерев влажными руками виски и шею. Она прекрасно себя чувствовала и, опустившись на корточки, огляделась вокруг.

Сквозь листья пальм виднелось ярко-голубое небо, слегка подернутое золотисто-медовой дымкой. Лучи солнца, словно пики, пронизывая насквозь густые кроны пальм, припекали плечи. Раннее утреннее солнце раскалилось добела.

«Пора возвращаться домой», — подумала она, но вокруг была такая тишина. Белка с темно-полосатой спиной и пушистым хвостом стремительно прыгала вверх по стволу пальмы, напомнив Рослин о странной мелодии, которую вчера вечером играл Тристан. Из ручья выпрыгнула жаба и застыла неподвижно, уставившись на Рослин огромными темно-коричневыми глазами. Она ощущала полное единство с окружающими ее существами и, отдыхая на берегу ручья, она разглядывала в нем свое отражение.

— Лесное зеркало, — прошептала она с улыбкой, — скажи, что мне делать: остаться или уехать?

По воде пошла рябь, как будто от кошачьей лапы. У Рослин похолодела спина, и, повернувшись, она увидела в нескольких ярдах от себя гладкошерстное, похожее на кошку существо, с зелеными глазами, злобно глядящими на нее.

Казалось, в жилах заледенела кровь. Животное, виляя хвостом, похоже, было готово прыгнуть на нее. Верхняя губа приподнялась, обнажив грозные клыки. Рослин встала, и животное зарычало.

— Стоять! — услышала она резкий окрик.

Стоя в оцепенении, Рослин увидела, как из-за деревьев стремительно выпрыгнуло еще одно животное, чем-то напоминающее кошку, и с размаху приземлилось на спину коварному хищнику. Уже через мгновение в воздухе чувствовалась ярость борющихся животных, брызжущих слюной, рвущих друг у друга шерсть, катающихся по земле, пока, наконец, оба не плюхнулись в воду, и тогда крупная кошка скрылась от атаковавшего ее длинноногого пса, выскочившего на берег и принявшегося отряхиваться.

— Боже, Хамра! — Дуэйн Хантер похлопывал по мокрой красноватой шерсти собаку, осматривая ее после только что закончившегося поединка. На этот раз все обошлось только царапинами. Рослин наблюдала за ним, а сердце, казалось, билось где-то в горле.

— Как хорошо, что вы оба оказались здесь, — все еще дрожа сказала Рослин.

— Вам не следовало бы прогуливаться здесь, думая, что вы в Мидлэссексе, — сердито заметил Дуэйн. — Горные кошки и дикие собаки время от времени спускаются вниз. Только что вы чуть было не стали предметом их добычи, они, нападая, могут здорово покалечить.

— Я знаю. — Ее передернуло от его слов, и ей захотелось найти защиту в собаке, которая подошла к ней немного ближе. Она попробовала ее погладить, но собака тут же отошла назад.

— Салуки  — не домашние собаки. Они — охотники.

— Сухо добавил Дуэйн.

— Для вас это подходящая компания. — Она видела перед собой темную медь его волос, надменное выражение лица, темную шею, оттеняемую белизной ворота рубашки.

Бриджи были заправлены в сапоги из марокканской кожи.

— Я вижу, вы уже немного оправились от испуга. — Она заметила, как в его глазах засверкали огоньки.