— Пора, за работу скорее.

— Идем, и чтобы не тратить попусту драгоценного времени, я займусь, с твоего позволения, распределением работы. Первым делом надо срубить это кокосовое дерево и обобрать с него дюжину орехов, еще не совсем спелых.

— Готово! — ответил Пьер, ударив топором пять или шесть раз по тонкому стволу, со стоном повалившемуся на землю.

— Видишь волокнистый мешок из тонких нитей табачного цвета, обрамляющий у основания придаток каждого ореха?

— Конечно.

— Он-то и послужит нам ситом при сборе саго. Смотри, снимай мешки осторожно, не разрывая их.

— Вот так.

— Теперь каждому из нас нужно запастись толстой дубиной.

— Это легко. На изготовление каждой пойдет не больше пяти минут, и через четверть часа все три будут готовы.

— Ладно, а теперь выберем дерево. Вот это, мне кажется, самое подходящее. Оно и не высокое, и не толстое: всего шесть метров в высоту, один метр двадцать пять сантиметров в диаметре, и полно превосходной муки, судя по золотистой пыли, обильно покрывающей листья у основания.

— Надо разбирать его на части.

— Сейчас. Но сначала надо приготовить ступку, пестики у нас есть.

— Верно. Но где ты возьмешь необходимую нам ступку?

— Ступка у нас есть, но… занята пока.

— Ничего не понимаю!

— А это очень просто. Толщина дерева не больше трех сантиметров; проведи легонько пилой вокруг ствола, отложив двадцать пять сантиметров от земли.

— Ах, черт возьми! Какое плотное дерево!

— Хорошо, что не слишком толстое. Вот оно и отделилось от пня. Взгляни-ка на массу, наполняющую оба ствола.

— Она цветом похожа на кирпич.

— Это только внизу; чем выше, тем она белее. Несколько ударов пестиком живо обратят в пыль то, что наполняет пень.

— Наконец и я догадался. Пень сагового дерева и послужит нам ступкой. Фрикэ, ты просто волшебник.

— Теперь, когда мы запаслись необходимой посудой, нам надо разжиться корытом и корзинами.

— Выделкой корыта мы займемся сами. Виктор примется за изготовление корзинок. Эти гигантские листы могут легко превратиться в корзины, в каждую из которых свободно уместится двадцать килограммов муки. Края листьев на редкость прочные; что касается прожилок на них, мы постараемся употребить и их в дело.

— Ну-ка, Виктор, сделай нам каждому по корзине.

— С удовольствием.

— Корыто, которое нам придется тащить на берег ручейка, весело журчащего, если не обманывает меня слух, недалеко, мы сделаем из дерева, вырубленного с другой стороны ствола, около самого букета цветов.

Приготовлением корыта парижанин занялся лично и, надо отдать ему должное, с большим искусством. Использовав топор, пилу и абордажную саблю, он искусно содрал с дерева полукруглую широкую полосу коры, которую затянул сеткой, сделанной из волокон мешка, покрывающего у основания придаток кокосового ореха.

— Вот и корыто, вдобавок, снабженное ситом. Ну, Виктор, как твои корзины?

— Сейчас, Фрикэ, сейчас! Мой сделал уже две, скоро будет готов и третий.

— Разобьем наше дерево на куски не длиннее метра и займемся добычей питательного вещества.

— Сколько надо предварительных работ, чтобы получить эту плотную массу, так похожую на сушеные яблоки. А руки не завязнут в ней, как в только что сбитом масле?

— Попробуй.

Силач-матрос проворно засучил рукава рубашки, обнажив руки атлета с мускулами, крепкими, как толстые веревки.

— Я буду выгребать оттуда содержимое так же, как выгребает бретонская хозяйка сливочное масло из маслобойной кадки.