— Есть у меня один надёжный и патентованный источник информации, — заверил Максим. — Очень-очень коренной и надёжный…. Допиваем наши напитки и выезжаем?

— Принято, напарник. Только, ради Всевышнего, прекращай величать меня — «стариной»…

«Линкольн», бодро и оптимистично порыкивая на все лады, уверенно катил по шоссе в общем автомобильном потоке.

— Отличная машина, — похвалил Мегре. — Весёлая, компанейская и очень разговорчивая. И цвет превосходный, практически как здешнее безоблачное небо. То есть, один в один…

«Надо же, расклады нежданные», — аккуратно управляясь с автомобильной баранку, растрогался Макс. — «Оказывается, что и нежная сентиментальность — вовсе — не чужда нашему суровому международному эксперту. Не ожидал, право слово…».

— Молодец, Путник, — неожиданно похвалил комиссар. — Не ожидал. Право слово…

— О чём это ты, старина? Извини. В смысле, напарник?

— О твоём аккуратном стиле вождения. О правильном выборе машины. О крепких нервах. Ну, и о рассудительности несуетливой. Молодец…

И архитектура Сан-Анхелино произвела на сеньора Мануэля Кастильо самое положительное и благоприятное впечатление. И гостиница «Виктория», где они выгрузили баулы-чемоданы, а Мегре оперативно переоделся в светлый полотняный костюм и остроносые туфли «в дырочку» (опять-таки, на толстенной подошве). И прибрежная набережная со старинными бронзовыми пушками. И внутренняя обстановка приметной таверны «La Golondrina blanka».

— Мой щедрый русский приятель пожаловал! — обрадовалась непосредственная донья Розана. — Наверное, опять хочет выдать бедной пожилой негритянке ещё немного американских денежек…. О, и симпатичного друга с собой привёл! Представительный такой мужчина, видный и солидный. Да и глаза симпатичные — серые и загадочные, как глубокий речной омут…. Как величают-то тебя, усатик лощёный?

— Э-э-э, — неожиданно засмущался Мегре. — М-мануэль, м-м-м…

— Отличное имечко, приметное. И очень даже подходит к твоей симпатичной внешности…. Ладно, птенчики зарубежные, пошли-ка на кухню. Там у меня имеется скромный и приватный уголок. Посидим, выпьем, поболтаем…

Уголок, действительно, оказался скромным, но и весьма уютным: столик под чистой светло-серой льняной скатертью, три массивных табурета, резной буфет красного дерева, маленький холодильник и портрет Че Гевары на стенке.

— Присаживайтесь, гости дорогие, — доставая из буфета скромные фужеры и пузатую бутыль тёмно-синего стекла, предложила гостеприимная трактирщица, посматривая в сторону Мегре откровенно-заинтересованным женским взглядом. — Угощу вас, так и быть, фамильным напитком. Это, уважаемые идальго, сливовое карибское вино, приготовленное по заветному бабушкиному рецепту…. Терпкое вино из ягод дикой сливы. Под свечой искрится так оно. Всё бредут хмельные пилигримы, воспевая славное вино. Терпкое вино из дикой сливы ягод. На излёте — наших трудных лет. Аромат тот — лучшая награда. Ничего прекрасней — нет…. Терпкое вино из ягод сливы дикой. Словно зов далёких, чудных стран. И Судьбы, как прежде, многоликой очень тайный и всесильный знак…. Что ж, бокалы сдвинем, пилигримы. Пробил час, Удача впереди. Ждёт дорога нас — неотвратимо. Словно в сентябре — дожди. Ждёт дорога нас — неотвратимо. Словно в сентябре — дожди…. Ну, разливаем, разливаем по ёмкостям.… Чокаемся за встречу и, понятное дело, за знакомство….