Фейт бросила на его сумрачное лицо очередной обеспокоенный взгляд. Она не должна вызывать недовольство Моргана. Он предложил ей работу, о которой она могла только мечтать. Она собственными глазами видела, какая бедность царит на улицах Лондона, так что вряд ли она смогла бы там самостоятельно прожить. Кроме того, Морган послал за бумагами ее отца. Она должна дождаться, пока их доставят. Не выставит же он ее из дома раньше, чем это произойдет. Да и вообще не выставит! При мысли о том, что она снова может оказаться на улице, глаза Фейт расширились от страха. Короткий опыт работы в таверне показал, что Морган прав, она не имеет ни малейшего представления о том, что ждет ее в Лондоне. Неизвестно, конечно, что ждет ее в хижине с Морганом, но благодаря ему она чувствует себя здесь в безопасности. Фейт больше не желает оставаться одна.

Тревожные взгляды, которые она то и дело бросала на Моргана, не прошли для него незамеченными. Они почти добрались до хижины, когда раздражение его улеглось, и он перестал сердиться на Фейт за то, что она накануне заснула. Они допоздна бродили по Лондону, а если добавить к этому вино, которым он потчевал ее весь вечер, и полуночные увеселения, немудрено, что бедняжка отключилась, едва добравшись до постели.

Эта мысль несколько утешила Моргана. Может, он и нервничал, как нетерпеливый жених, прошлым вечером, но Фейт ведь не знала, что ей уготована роль новобрачной. Похоже, он в очередной раз свалял дурака. Но рано или поздно они все равно поженятся. Надо только довести это до сведения Фейт.

Поэтому, когда они добрались до хижины, Морган лихо снял ее с седла и впервые за все утро улыбнулся. При виде облегчения в обеспокоенных серых глазах он почувствовал себя, последней скотиной и коснулся губами ее нагретых солнцем волос.

— Извини, малышка. У меня бывают приступы ипохондрии. Не обращай внимания.

У Фейт отлегло от души, и она отозвалась с несвойственной ей бойкостью:

— Я могу приготовить что-нибудь вкусненькое, чтобы поднять тебе настроение. Чего бы ты хотел?

— Я хотел бы, чтобы ты не баловала меня, милая. Я заслужил хорошую трепку, а не награду. Так что отправляйся в дом, а я займусь лошадьми. Думаю, пришла пора покрыть чалую кобылу. Она вполне созрела. — Не говоря уже о том, что жеребец-то точно созрел. Морган посочувствовал животному. Может, хоть один из них получит сегодня облегчение. Пожалуй, ему следует навестить Молли.

Но тоненькая, хрупкая Фейт была куда соблазнительнее, чем Молли с ее пышными телесами. И хотя Морган ни разу не касался упругих грудок, приподнимавших ткань платья, и не ощущал под своими ладонями ее нежную кожу, он знал, что это будет нечто необыкновенное, инстинкт подсказывал.

Фейт покраснела при упоминании о грубых сторонах сельской жизни. Руки Моргана прожигали дыру у нее на талии, а ее губы жаждали изысканной пытки, которую она испытала вчера. Она не знала, что означает слово «покрыть», но, обладая достаточной интуицией, догадывалась, что ее собственные чувства имеют прямое отношение к этому акту.

К несчастью, на следующий день Фейт не только вообразила этот акт, но и оказалась его свидетельницей. Решив, что Моргану не помешает утолить жажду после тяжелых утренних трудов, она налила кружку эля и направилась к выгулу. Но, не пройдя и половины пути, остановилась как вкопанная, потрясенная сценой, которая предстала перед ее глазами.

Великолепный черный жеребец Моргана стоял на задних ногах, оседлав кобылу в танце, более древнем, чем мир.