— А если бы я согласилась, когда надо было бы ехать?

На лице Энтони проступила осторожная радость.

— Сегодня. Строго говоря, сейчас. Есть рейс в семь с минутами, мы успеем, если поспешим. Прилетим в Эдинбург, сядем в машину, которую я оставил на стоянке в аэропорту, и поедем в Фернриг. К утру доберемся.

— А когда я вернусь обратно?

— Я должен быть на работе в понедельник утром. Вы можете улететь из Эдинбурга в Лондон в тот же день.

Флора инстинктивно понимала, что может доверять ему. Энтони сдержит слово.

— Но я не смогу быть Розой, — сказала она. — Я могу быть только собой.

— Большего и не требуется.

Если говорить начистоту, то Роза сама виновата, что втравила ее в эту историю. Но как же теперь из нее выпутаться?

— Роза поступила нехорошо. Она не должна была бросать вас в такой ситуации.

— Я виноват не меньше, чем она. В сущности, Роза ничем мне не обязана. Впрочем, и вы — тоже.

Флора поняла, что окончательное решение будет за ней. Упорство, с которым Энтони Армстронг стремился выполнить свое обещание, впечатляло. «Быть может, — спросила себя Флора, — позволительно нарушить свои принципы ради благого дела?»

Ложь — опасная вещь. Благоразумие и элементарная порядочность, которые с детства прививал ей отец, бунтовали против безумного плана. Но с другой стороны, нечего было скрывать столько лет от собственной дочери, что у нее есть сестра.

Появились и совсем неожиданные мысли, от которых Флоре было стыдно, но поделать с собой она ничего не могла. Она завидовала Розе. У той всего всегда было так много! Соблазн велик, и с каждой минутой все труднее противостоять искушению.

Энтони ждал. Флора подняла глаза и к своему ужасу поняла, что ей даже не надо ничего говорить. Он почувствовал, что она сдалась. Улыбка осветила его лицо, и последние рубежи ее обороны были смяты.

— Ты поедешь! — Это был возглас триумфа.

— Наверное, я сумасшедшая.

— Ты поедешь. И ты не сумасшедшая, ты замечательная. Ты просто супер!

Он вспомнил о чем-то и сунул руку в карман пиджака. Вынув небольшую коробочку, он достал кольцо с сапфиром и бриллиантами, потом взял Флору за руку и надел ей кольцо. Она зачарованно смотрела на сказочное сияние драгоценных камней. Энтони сжал ее ладонь в своих руках.

— Спасибо, — сказал он.

5. АННА

Джейсон Армстронг, семи лет от роду, сидел на большой двуспальной кровати рядом с прабабушкой и слушал «Сказку о двух глупых мышатах». Конечно, он уже вырос из этой сказки. Он знал ее наизусть, и Таппи ее знала, но долгая болезнь бабушки пробудила в Джейсоне тоску по радостям младенческих лет, и когда Таппи отправила его за книжкой для чтения перед сном, он выбрал именно эту сказку. Старушка покорно надела очки и начала читать.

— Жили-были два мышонка…

Джейсону нравилось, как прабабушка читает. Она читала ему вслух каждый вечер, после ужина и купания. Обычно это происходило в гостиной, у камина. Но в последнее время она вообще не могла читать, поскольку была очень больна. «Не надо беспокоить бабушку», — говорила Джейсону миссис Уотти. «Я почитаю тебе», — обещала тетя Изабель и выполняла свое обещание. Только это было совсем не то. У тети Изабель был совсем другой голос, и от нее не пахло лавандой, как от Таппи.

Было нечто особенное в том, чтобы сидеть на кровати у Таппи. Ее кровать не была похожа ни на какую другую: латунные шишечки, огромные подушки в белых наволочках с вышитой монограммой и простыни с ажурной каймой, очень старые, местами заштопанные.

Даже мебель в комнате Таппи — резная, из красного дерева — казалась волшебной и загадочной.