— Вот, пожалуйста.

Виктория взяла листок и прочла:

— «Если я стану вести себя, как властный тупоголовый осел, я разрешаю моей возлюбленной жене, Виктории Мэри Линдон Кембл…» — Она подняла на него глаза. — Кембл?

— Ну да, Кембл. Ты станешь Викторией Кембл уже с сегодняшнего дня, стоит мне сделать соответствующие распоряжения. — Он указал пальцем на закорючку вверху листа. — Я датировал документ следующей неделей. Тогда-то уж ты точно будешь носить фамилию Кембл.

Виктория не стала комментировать его нахальную выходку и продолжила:

— Так, посмотрим… «моей возлюбленной жене, Виктории Мэри Линдон, э-э, Кембл, стукнуть меня по голове любым предметом, который окажется у нее под рукой». — Она вопросительно взглянула на него. — Любым предметом?

Роберт пожал плечами.

— Если я вдруг стану невыносимым ослом, тебе, вероятно, захочется стукнуть меня чем-нибудь потяжелее ридикюля.

Плечи ее затряслись от беззвучного смеха, когда она дочитывала:

— «Подписано: Роберт Филип Артур Кембл, граф Макклсфилд».

— Я не силен в юриспруденции, но, по-моему, этот документ можно считать вполне законным.

Виктория расплылась в улыбке и смахнула слезы со щек.

— Вот почему я согласна выйти за тебя замуж, — сказала она, торжественно потрясая листком.

— Потому что я позволил тебе молотить меня по голове, когда вздумается?

— Нет, не поэтому, — возразила она, смеясь, — а потому, что мне трудно представить, что было бы со мной, если бы ты не дразнил меня. Я стала чересчур серьезной, Роберт. Но я не всегда была такой.

— Я знаю, — нежно промолвил он.

— Целых семь лет я не позволяла себе даже улыбнуться. И я уже почти забыла, как можно смеяться.

— Я тебе напомню. Она кивнула.

— Мне кажется, ты мне действительно нужен, Роберт. Правда.

Он присел рядом с ней на край кровати и нежно ее обнял.

— И ты мне тоже нужна, милая моя Тори. Правда.

Некоторое время она молчала, наслаждаясь теплом его объятий. Потом вдруг встрепенулась и спросила:

— — А ты серьезно решил жениться именно сегодня?

— Совершенно серьезно.

— Но это же невозможно. Мы должны еще получить разрешение на брак.

Он хитро улыбнулся.

— Я уже достал это специальное разрешение.

— Как, уже? — Она открыла рот. — Но когда ты успел?

— Неделю назад.

— Ты несколько самоуверен, тебе не кажется?

— Но ведь я оказался прав, не так ли? Виктория попыталась напустить на себя неприступный вид, но глаза ее продолжали смеяться, и она ничего не могла с этим поделать.

— Я думаю, милорд, в данном случае вы вели себя, как властный тупоголовый осел.

— Просто осел или невыносимый осел? Я хочу знать, поскольку от этого зависит сохранность моего черепа.

Виктория не выдержала и захихикала.

— Знаешь, Роберт, мне начинает нравиться эта мысль — стать твоей женой.

— Значит ли это, что ты простила меня за то, что я тебя похитил?

— Пока нет.

— Нет?

— Нет. Я попридержу свое прощение до тех пор, пока не получу все, что мне причитается.

На этот раз пришел черед Роберта согнуться пополам от хохота. Пока он ловил ртом воздух, Виктория стукнула его кулачком по плечу и заметила:

— Мы в любом случае не сможем сегодня обвенчаться.