Легкие обожгло. Она не могла вдохнуть.

– У нас сын? Он жив?

Ричард улыбнулся своей дьявольски неотразимой улыбкой, не скрывшей, однако, дрожания губ.

– Да, мэм. Жив и громко вопит. Красный, сморщенный, орущий сверток. Хочешь увидеть его? – Не дожидаясь ответа, он выбежал из комнаты.

Секунду спустя он уже сидел возле нее на кровати, держа в руках спеленатый, извивающийся сверток. Взявшись за край одеяльца, Ричард показал жене прекрасного новорожденного малыша. Он был пухлощекий, розовый и кричал так, что и мертвого мог поднять.

– Наш сын, – прошептала она, изумляясь густой шапочке черных волосиков на голове. Дрожащей рукой Ли обвела контуры его личика, ручек, кистей, подивилась крошечным пальчикам, миниатюрным ноготкам, длинным черным ресницам. – Он – совершенство.

Ричард осторожно положил ребенка ей на грудь.

– Разумеется. Зная, кто его мать, меньшего я и не ожидал. – Влажный блеск в глазах противоречил игривому тону. Ричард отклонился назад. – У него только один недостаток, мадам. У него нет имени.

– Эрик, – тихо сказала Ли, пробегая кончиками пальцев по мягким как пух волосикам. – Я бы хотела назвать его Эриком. Если ты не против.

Она взглянула на мужа, и Ричард подумал, что утонет в ясных глубинах ее глаз, ярко-зеленых глаз, присыпанных янтарной крошкой, они и сейчас зачаровывали его точно так же, как в первую встречу.

– Это будет просто замечательно, – отозвался он неровным, срывающимся голосом. – А теперь тебе надо отдохнуть. – Ричард держал жену и сына в объятиях, пока они не уснули.

Глава 35

Ли сидела на скамейке в саду вместе с тетей и своим трехмесячным сыном, мирно спящим у нее на коленях. Золотистые полосы утесника тянулись вдоль скал в поразительном контрасте с бесконечным голубым небом.

– Ты, должно быть, устала держать его, дорогая. Давай я возьму.

Ли улыбнулась, мягко вложив Эрика в протянутые тетины руки.

– Осторожнее, придерживай головку.

– Не волнуйся, дорогая. Я знаю, как драгоценно это дитя. – Эмма чмокнула малыша в лобик. Легкий вздох сорвался с ее губ.

Она вытерла щеку рукавом своего хлопкового зеленого платья, в котором выглядела такой молодой, такой миловидной, или, быть может, причиной тому любовь к мужчине, за которого она вышла замуж.

– Прости, что меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне.

Ли знала, что Эмма винит себя за все, что Ли пришлось пережить от рук Рейчел, как будто могла остановить ее.

– Пожалуйста, не надо.

– Я люблю тебя как родную дочь. Если бы я только знала, что ты в опасности.

Тетя печально покачала головой. Седые завитки волос вокруг лица всколыхнулись. Губы задрожали.

– Откуда же ты могла знать? Правда, Эмма, я люблю тебя. Ты для меня больше чем мать. Ты мой самый близкий друг. – Ли выдохнула, чтобы облегчить растущую ноющую боль в горле. – Только посмотри на нас. Две плаксы в такой прекрасный день.

Эмма вытерла глаза.

– Я знаю, ты права, дорогая, но всякий раз, когда я думаю об опасности, в которой ты была, мне становится плохо. И Мэтью… кто бы мог подумать, что ребенок Кэтрин будет жить с нами? Если бы только наша дорогая Кэтрин… – Она прижала дрожащую руку к губам.

– Я знаю, – отозвалась Ли, обняв тетю за плечи. Ее взгляд обратился к детям, которые прятались среди азалий и хихикали, ожидая, когда отцы найдут их.

Мэтью выскочил из-за живой изгороди, стремительно промелькнув среди розовых цветов, и был подхвачен Пирсом.

Мальчик радостно завизжал, когда Пирс закружил его, держа под руки.