– Ты отдал ей мои денежки, едва заполучил всю сумму, и с тех пор у нее совершенно нет времени.

– Нет. Она действительно занята. Это часть нашего плана – создать коллекцию…

– Клеа коллекционирует предметы искусства?!

– Видишь? – злорадно фыркнул Рональд. – Я знал, что ты ее не понимаешь.

– Но на искусстве быстро денег не сделаешь. – Дэви нахмурился, оттолкнул пустую тарелку Рональда и взял его чашку с кофе. – К тому же это еще более рискованная игра, чем акции интернетовских компаний. И вообще искусство – не слишком удачный способ делать деньги, если только ты не абсолютно беспринципный дилер, а это требует немалого труда.

Кофе оказался едва теплым и совершенно не сочетался с картофелем. Впрочем, у Кролика никогда не было вкуса.

– Дело не в деньгах, – повторил Рональд. – Она влюбилась в картины примитивистов.

– Клеа не влюбляется. Она просто чует запах денег. Где-то здесь есть парень с тугим бумажником. И больным сердцем. Как твое сердце, Кролик? Ты в добром здравии?

– В превосходном, – язвительно буркнул Рональд.

– Еще одна причина выпихнуть тебя вон. Ты потерял состояние при кризисе интернетовских компаний, и тебя не так-то легко прикончить. Интересно, кто тот тип, с которым она сейчас проводит время? Миллионы, слабое сердце и большая коллекция картин?

Рональд замер.

– Знаешь, – продолжал Дэви, – я бы даже пожалел тебя, если бы ты не упер эти три миллиона. Так кто он?

– Мейсон Фиппс, – выдавил наконец из себя Рональд. – Финансовый советник Сирила. Клеа увидела его коллекцию примитивистов на вечеринке в его доме в Майами.

– И вскоре после этого разглядела его самого. – Дэви уселся поудобнее. Его крайне низкое мнение о человечестве в целом и Клеа в частности в который раз подтвердилось. – Что за девка! Изучает искусство, чтобы захапать очередного мужа и раньше срока свести в могилу.

– Мейсон не так уж и стар. Ему немного за пятьдесят.

– Одному из тех, кого она убила, было чуть за сорок. Насколько я понял, Сирил – это ее последняя жертва?

– Клеа никого не убивала, – отчаянно отбивался Рональд. – Сирилу было восемьдесят девять. Он умер естественной смертью. И она не снималась в порнофильмах. Только в художественных. И она любит ме…

– «Выйди чистой», – прервал его Дэви. – Снято в автомойке. В титрах она обозначена как Кэнди Саде, но это Клеа. Можешь не верить мне. Пойди, возьми кассету напрокат.

– Я не…

– Но сначала ты должен помочь мне вернуть деньги.

Рональд снова выпрямился:

– Ни за что на свете.

Дэви с сожалением оглядел беднягу:

– Сам знаешь, Кролик, ты у меня в руках, так что прекрати блефовать. Если я расскажу федералам, что ты натворил, немедленно очутишься в каталажке. Вполне понимаю, почему ты втрескался в Клеа. Я тоже потратил на нее два года, но сейчас только ты сам можешь вытащить себя из дерьма. Я намереваюсь получить свои денежки, а ты либо поможешь мне, либо надолго попадешь за решетку. Она действительно так много для тебя значит? Учитывая, что ни разу не позвонила с тех пор, как получила деньги?

В продолжение всей речи Дэви и еще несколько минут после ее окончания Рональд сидел неподвижно. Дэви пристально следил за ним, прямо-таки видя, как за этим бесстрастным фасадом лихорадочно вертятся шестеренки. Наконец Рональд заговорил:

– «Выйди чистой»?

Дэви кивнул.

– Ты и она…

Дэви кивнул.