– Мироздание всегда стремится к порядку, – как-то сказала Одри. – Беличий Народец – то, как он возник, – лучшего тому примера мне не попадалось.

– Ага, или же это черная магия и жуткая некромантия, – ответил тогда ей Чарли.

Одри стукнула его по кончику исполинского члена вилкой – он счел, что это как-то не по-буддистски, о чем ей и сообщил.

– Буддистские монахи изобрели кунг-фу, Чарли. Так что не полощи нам мозги.

– Эй, Боб! – крикнул сейчас Чарли в глубину коридора. – Это Чарли. Мне нужно с тобой поговорить.

На самом деле ему вовсе не нужно было говорить, что это Чарли, поскольку они с Бобом были единственными в своем роде, кому Одри сконструировала голосовые связки. После Чарли же она убедилась, что отнюдь не спасает души, создавая из них Беличий Народец, а вовсе даже останавливает их в кармическом развитии, поэтому Чарли у нее был последним.

Улица компьютерных мониторов ветвилась на полудюжину различных проходов, каждый из своего материала. Чарли нырнул в тот, что, похоже, сконструировали из пластиковой сточной трубы, и пошаркал по всей его длине, загибавшейся то туда, то сюда, пока с дальнего конца трубы до него не стали доноситься голоса. Голоса?

Приближаясь к концу прохода, он шел все медленнее, пока не остановился и не выглянул в обширное помещение, куда труба эта впадала. Беличий Народец выкопал здесь амфитеатр – под домом, футах в десяти ниже уровня улицы, и пещера эта была крупнее большой гостиной наверху. Теперь Чарли смотрел сверху на многочисленную группу народца, окружавшую помост в середине – его, похоже, сделали из старого оркестрового барабана. Как удалось им все это сюда втащить так, что никто не заметил?

На барабане в своем ярко-красном мундирчике мясоеда стоял Боб, воздев над головой могучую виложку, как будто та была посохом Моисея.

– Вносите голову для Фтиба! – крикнул он.

– Вносите голову для Фтиба. Вносите голову для Фтиба, – нараспев затянул Беличий Народец.

Из другого прохода вынырнули парнишка с головой игуаны в треуголке и девочка-белочка в розовом бальном платьице. Между собой они несли серебряный поднос, а на нем лежала неровно отчекрыженная голова черно-рыжей пятнистой кошки.

– Вносите голову для Фтиба, – повторяли все.

Чарли чуть дальше сдал назад. Как они могут это повторять? Само собой, некоторые по-прежнему щелкали, рычали и шипели, но ко всем этим звукам он привык, а вот некоторые взаправду тянули слова нараспев. У них были голоса.

Он присел пониже и попятился в трубу, покуда не отошел от амфитеатра подальше, после чего развернулся и поспешно поскакал прочь из города под крыльцом.

6. Духи моста

Великое стенанье призраков липло к мосту Золотые Ворота. Полоумные, как постельные клопы, они соскальзывали с вант, кишели на проезжей части, свисали с вертикальных тросов, трепетали на ветру драными боевыми знаменами, болтали ногами с анкерных быков и перекликались в снах моряков, пока суда тех проходили под мостом. В основном же они дремали – свернувшись калачиком в тяжелых стальных пилонах, сплетясь друг с другом среди кабелей, словно пылкие земляные черви, укрывшись асфальтовым одеялом и храпя протекторами миллионов машинных колес в день. Они парили над пешеходными дорожками, их вертели и толкали прохожие, а они плыли себе дальше, словно шары перекати-поля, отталкивались от берегов и скользили обратно – волны духов, прибой спящих душ, дремлющий, покуда не пробудит их мука человечья в самой их середке.